– Что там сказано?
– О, боже, я... – Он шмыгнул носом. – Я не могу...
Я кивнул, хотя видеть меня он не мог.
– Что–то обо мне?
– Нет. Напрямую нет. – Он вроде бы покачал головой и издал сдавленный, печальный звук. – Меня уже тошнит от слез. Спэнсер, мы можем увидеться? Знаю, что прошу о многом, но мне нужно тебя увидеть.
– Хочешь, чтоб я приехал в Австралию? – задал я вопрос Льюису, а Эндрю стрельнул в меня глазами.
– Всего лишь навестить, если сможешь, – протараторил Льюис. Судя по доносившимся звукам, он провел рукой по лицу. – Вряд ли я сейчас смогу оставить мать и отца, несмотря на...
– Несмотря на что?
– Несмотря на то, что не хочу здесь находиться. Спэнсер, я не расскажу им о твоем приезде. Они не узнают. И оплачу твой билет.
– Я подумаю, – отозвался я. – Я... Я не собирался возвращаться, Льюи. Сомневаюсь, что смогу.
Он засопел в телефон.
– Да. Понимаю. Извини за просьбу. Но я очень хочу тебя видеть. Может, через пару месяцев я сумею прилететь. Просто...
О чем–то он явно не договаривал.
– Что такое, Льюис? О чем ты мне не говоришь?
– Я их ненавижу, – злобно выплюнул он. – Я охереть как их ненавижу. Они разрушили нашу семью. Они выкинули тебя и довели Арчи до такой степени, что он не разглядел другого выхода. – Он снова расплакался, слезы были смесью гнева и разочарования. – Они все у меня забрали.
– Ну, я вернулся, – неубедительно пролепетал я. – Мы разговариваем.
– Да. Обдумай. Пожалуйста.
– Хорошо.
– Можно я тебе позвоню? Через день или около того?
– Конечно. Когда пожелаешь.
Мы попрощались, и разговор завершился. Я бросил мобильник на кофейный столик, откинулся на спинку дивана и вздохнул.
Эндрю вновь уселся рядом со мной.
– Ты в порядке?
Я посмотрел на него.
– Да. – Я вымученно улыбнулся. – Вообще–то, мне стало лучше.
– Он хочет, чтоб ты приехал в Сидней?
Я кивнул.
– Хочет повидаться. Он немного не в себе.
– Оно и понятно.
– Да.
– Но это же хорошо, да? Что ты с ним пообщался?
Я вновь кивнул и выдавил из себя самую лучшую улыбку, на которую был способен.
– Спасибо, что находишься рядом.
– Где ж еще мне быть? Помнишь наказ доктора? Он сказал, что следующие несколько дней тебе понадобится присмотр. Это мой гражданский долг.
– Как гражданин, я очень благодарен.
Эндрю улыбнулся.
– Ты голоден?
– В общем–то, да.
Он протянул мне свой телефон.
– Лола звонила. Пока ты разговаривал с Льюисом. Не хотелось прерывать. Они с Габом зайдут. Не мог бы ты ей перезвонить? Она очень переживает. Как и Эмилио. Он внизу мечется туда–сюда.
– Правда?
– Ну, ладно, может, и не мечется, но ты его лучший друг, Спэнсер. Позволь им помочь. Они любят тебя и хотят помочь. Не доводи до того, чтоб они посчитали, будто ты в них не нуждаешься. Потому что они в тебе нуждаются.
Я неспешно кивнул.
– Окей, я понял. Пойду к нему.
Эндрю ухмыльнулся, встал и протянул руку.
– Идем. Пока ты болтаешь с Эмилио, я куплю на всех обед. Скоро приедет Лола.
Он направился к двери, но я притянул его обратно.
– Остановись. – Я обвил его рукой и прижался к нему лбом. – Спасибо. Эндрю, ты понятия не имеешь, насколько я тебе благодарен.
Он коснулся ладонью моей щеки и поцеловал.
– А я благодарен тебе.
Когда я вошел в салон, Эмилио стоял неподалеку от занавешенных кабинок и разговаривал с Даниэлой. Как только они меня заметили, беседа завершилась, Эмилио подлетел ко мне и обнял.
– Спасибо, – прошептал я, и он меня отпустил.
– Нет проблем. – Он отстранился и хлопнул меня по плечу. – Как ты?
– Лучше.
Тогда заговорил Эндрю:
– Пойду куплю что–нибудь на обед. Поедим здесь, ладно?
Даниэла кивнула и дотронулась до его руки.
– С огромным удовольствием.
Мы смотрели ему вслед, и Эмилио сказал:
– Он отличный мужчина.
Надув щеки, я выдохнул.
– Да, правда.
– Ты выглядишь измученным. Присядь, – настоял Эмилио.
Я рухнул на диван в комнате ожидания, а Эмилио и Даниэла ко мне присоединились.
– Я общался с братом, Льюисом.
– И как прошло? – спросил Эмилио. – Как он?
– Не очень хорошо. Но думаю, мы во всем разобрались.
Даниэла тепло улыбнулась.
– О, Спэнсер, это великолепно.
Я кивнул и протяжно выдохнул.
– Да уж. Он хочет увидеться. Точнее хочет, чтоб я прилетел в Сидней.
Эмилио нахмурился.
– И ты полетишь?
– Не знаю. Даже и не знаю.
Тогда–то и приехали Лола и Габ. Лола меня обняла, и я сжимал ее столь же яростно. Она была крошечной, но боже, сколько же в ней было силы. Потом меня обнял и Габ. Им я тоже пересказал разговор с Льюисом. Я как раз добрался до ненавязчивой лекции Эндрю о том, что мне не стоило отталкивать друзей, и тут он вошел во входную дверь салона с упаковкой пива в одной руке и пакетом из продуктового в другой руке.
– Господи, – буркнул Габ и, чтоб ему помочь, соскочил со стула.
– Не так уж все и плохо, – сказал Эндрю, когда Габ забрал у него упаковку пива.
– Он сможет унести раза в два больше, – с улыбкой произнес я. – Под этим свитером у него дьявольски накаченное тело.
Эндрю игриво сощурился.
– Потому что я хожу в зал, пока твоя ленивая задница нежится в постели.
Я пожал плечами.
– Правда.
Затем Эндрю проговорил:
– Чтоб купить обед, пришлось идти в импортный магазин в двух кварталах отсюда. – Он приподнял пакет. Сложилось ощущение, что закусок было накуплено явно не на шесть человек... Он залез в пакет и вытащил оттуда банку веджимайта. – Сэндвичи с веджимайтом... – он смотрел на меня, – в память об Арчи. Я слышал слова Льюиса, что он их очень любил.
Я сдержал слезы, поднялся и, подойдя к нему, обнял так крепко, что он пискнул.
– Ты раздавишь хлеб.
Я отстранился и нежно его поцеловал.
– Спасибо.
– В любой момент. Что угодно. – Он глубоко вдохнул. – И если нам, не австралийцам, вкус веджимайта покажется дрянью, мы закажем китайской еды.
Эмилио запер салон, мы расселись в комнате ожидания, поглощали сэндвичи с веджимайтом и пили пиво. С каждым следующим укусом им не нравилось все больше, но они все равно давились. Я же наслаждался каждым кусочком. Вкус детства принес с собой новые воспоминания. Мы трепались, смеялись, и я припомнил парочку историй из нашего с братьями детства.
И глядя на своих друзей, которые сидели со мной, разделяли мое горе и помогали исцелиться, мне подумалось, что это и есть семья. Вот она, прямо здесь. Лучше быть просто–напросто не могло.
Следующим утром я лежал в постели и размышлял. А когда Эндрю проснулся, я изучал потолок.
– Ты в порядке?
Я повернулся к нему и улыбнулся.
– Да. Эндрю, я хочу вернуться в Сидней.
Глава 10
– Что?
– Хочу повидаться с Льюисом.
Он моргнул и провел рукой по лицу.
– Ладно.
Я дал ему возможность немного прийти в себя, а потом произнес:
– Хочу поехать сегодня. Или завтра. Не хочу надолго откладывать. Я не видел его несколько лет. А вчера вечером пришел к выводу: у меня все есть здесь. И семья, и друзья. Эмилио и Лола – лучшие брат и сестра, о которых можно попросить. А ты… Ну, ты не брат, учитывая наше вчерашнее занятие, это было бы странно. Но у Льюиса никого нет. Он сказал, что остался один. Он обособился от родителей. Потерял ближайшего из братьев. Эндрю, он был так расстроен…
Эндрю похлопал меня по груди, потом перекатился и сел на краешек кровати.
– Мне нужно сделать несколько звонков.
Я был немного сбит с толку, но он отправился в ванную, а затем вернулся в спальню. Сел на постель и с телефоном в руке прислонился к изголовью.