Я засмеялся.
— Я понял, о чем вы. Миссис Лэндон надеется, что я смогу получить место в доме возле актерской школы.
— Сколько ждать?
— Она считает, несколько недель. — Я не смог совладать с улыбкой, что растягивала губы.
Патрис улыбнулась в ответ.
— Хорошие новости. — Затем она вернулась к делу: — Значит, на этой неделе ты начал привыкать к социальному взаимодействию?
— Да. — Я провел рукой по недавно подстриженным волосам. — Сходил к парикмахеру. Домой приезжали Эндрю и Сара — дети мистера и миссис Лэндон.
— Да, я их знаю.
— Они побыли со мной. Они очень классные. И мы с миссис Лэндон опять ходили в магазин. Покупали мне кое-какие вещи.
— Например, какие?
Я пожал плечами.
— Нижнее белье. И все в том же духе.
— Наверно, здорово вновь обзавестись вещами.
Невозможно выразить словами, насколько здорово.
— Да. Я веду учет их трат. Хочу однажды вернуть долг. Не знаю как, но верну.
Патрис с намеком на гордость улыбнулась.
— Похоже на цель.
— Да.
С минуту она меня разглядывала.
— Как себя чувствуешь, Янни?
— Хорошо. Лучше, чем за весь прошедший год. Сейчас я питаюсь и сплю лучше, чем бывало раньше, и это поднимает настроение. У меня... не знаю... позитивные ощущения в отношении будущего. Это очень приятное чувство.
Патрис дала мне домашнее задание на неделю, включавшее в себя написание заметок, но в основном умственное. Она подарила мне записную книжку наподобие тетради, что была у меня в школе, и хотела, чтоб я записывал мысли, размышления и эмоции. Ведение дневника отлично помогало не сбиться с пути, ей хотелось, чтоб в отношении выходов в люди я мыслил дальновидно.
Я часто обдумывал ее слова. И когда в пятницу вечером приехал Эндрю, я был безумно рад его видеть. Одет он был в серые брюки и серо-розовый свитер с ромбиками. Он и так очень привлекательный, а когда улыбался, становился очень похож на отца.
— Классно выглядишь! — сказал Эндрю, как только меня увидел.
Я не сомневался, что после душа и в чистых вещах выглядел лучше, чем в нашу первую встречу. Но все-таки с тех пор мы уже виделись.
— Ты видел меня пару дней назад, — произнес я. — Вряд ли я сильно изменился.
— Янни, даже в сравнении со вчерашним днем ты смотришься на миллион долларов.
— Твои родители хорошо меня одевают, — проговорил я и опустил взгляд на свой наряд. Если Эндрю и признал вещи отца, то никак не выдал. — И хорошо кормят.
— Отец?
Я фыркнул.
— Да. Ему нравится, когда я ем.
Эндрю ухмыльнулся.
— Похоже на него. Но да, жизнь с моими родителями идет тебе на пользу.
— Они очаровательны. Нужно поблагодарить Спэнсера.
— Не стоит благодарности. Кстати, Спэнсер передает привет.
— И от меня передай привет и спасибо за то, что он сделал.
— Передам. — Эндрю тепло улыбнулся. — Родители здесь?
— Нет, еще на работе.
Он хлопнул в ладоши и хмыкнул.
— Значит, ты можешь сознаться. Они сводят тебя с ума?
— Нет! Абсолютно нет.
— И не заставляют тебя читать в гостиной сценарии и импровизировать?
— Ну, может, пару раз и было...
— Так и знал!
— Но мне нравится! — со смешком сказал я. — Честно!
Он откинул голову назад и простонал.
— Я и забыл! Еще один актер!
Теперь я захохотал.
— Твой отец рассказывал, что вы с сестрой так и не заразились актерством.
— Нет! Ни за что!
Классно пообщаться с человеком почти моего возраста. Мне нравилось проводить время с родителями Эндрю, но на ум пришли слова Патрис о новых друзьях. По сути, дело даже не в том, что он был моим ровесником, а его родители — нет. Просто хотелось общения с новым человеком.
И мы общались. Эндрю рассказывал о работе, что, мягко выражаясь, интересно. Он рисовал анимационные борды для «Юниверсал», вряд ли можно отыскать что-то круче цифровой графики.
Мы сидели за кухонным островком. Я разложил по тарелкам остатки макарон и рассказывал Эндрю о прошедшей неделе, что его мать надеялась подыскать мне место в доме и вернуть в школу.
— Потрясающе! — с набитым ртом сказал он и указал вилкой на тарелку с паститсио. — А это очень вкусно.
— Семейный рецепт, — пояснил я. — Приготовил для твоих родителей.
Он прожевал и задумчиво сглотнул.
— Твоей семьи...?
— Не самая приятная тема для беседы. — Глядя в тарелку, я нахмурился. — Не стоило их упоминать, прости.
— Все абсолютно нормально. Если нет желания, ты не обязан о них говорить.
— Спасибо. Психоаналитик задавала вопросы о том, о чем я давненько не думал, наверно, поэтому они и вспомнились. Обычно мне не нравится об этом говорить. Казалось, они — самое худшее, что со мной случилось, но потом я встретил... его.