Спэнсер расхохотался и потянул Эндрю к двери.
— Развлекайтесь, мальчики. Увидимся за ужином.
Я взглянул на Питера.
— Ты что-нибудь понял?
Он печально покачал головой.
— Вообще ничего.
После того, как мы распаковали вещи, Питер загуглил, чем можно заняться в Сиднее, и развернул лэптоп ко мне.
— Смотри, как зовут владельца.
В перечне финансовых филиалов сети отелей «Атолл» значилось название «Коэн и сыновья». Я стрельнул глазами в Питера.
— Думаешь...? Коэн... Спэнсер Коэн?
Питер засмеялся.
— Не сомневаюсь. Можно копнуть и глубже. — Прослеживание финансовых историй — часть работы Питера, и справлялся он отлично. — Но Спэнсер сказал «владелец». Готов поспорить, это его отец.
Я усмехнулся.
— Ну ладно. Пора начать сеять гейство. — Я изобразил рукой радугу.
Ухмыльнувшись, Питер подхватил меня и развернул.
— Я точно помню, в просьбе говорилось о каждой плоской поверхности.
Мы захохотали и рухнули на кровать. В конце концов, она тоже плоская.
***
Сидя на балконе с видом на великолепный Бонди-Бич, я смял пятидесятый листок и разочарованно зарычал. Да даже проклятый сценарий было проще сочинять.
— Какого черта я должен сказать? Все должно быть идеально.
Уже три дня я пытался написать речь. Питер предлагал осмотреть достопримечательности, погулять по пляжу, пройтись по магазинам — все, что помогло бы проветриться. Но не помогло. Придется выйти на сцену и разыграть пантомиму.
Питер пытался объяснить, что мне удавалось стоять перед полным залом и устраивать достойное «Тони» представление, и к этому выступлению стоит относиться так же.
— Я не боюсь сцены, — ответил я. — Я без понятия, о чем говорить. Зачем Спэнсер вообще меня попросил?
Питер пододвинул стул и взял меня за руку.
— Я скажу тебе зачем. Ты — живое доказательство того, что это работает. Городам нужны такие места, потому что есть люди, дети, к которым относятся как к мусору, словно они не существуют. И это должно прекратиться. Каждый ребенок на улице — это ты. Они могут стать счастливыми, здоровыми, мечтать и жить в безопасности. Как ты. Янни, ты — доказательство, что это работает, что Спэнсер и Льюис все делают правильно. Фонд не должен финансироваться частными компаниями. С инициативой должно было выступить правительство. — Питер сделал успокаивающий вдох. Он был всем этим одержим, как и все мы. — Говори так, как ты говорил с Тайлером. Как ты говорил с бездомными в Скид Роу. Расскажи аудитории о том, о чем говорил всем им. Представь, что нашел на улице ребенка, который потерял всякую надежду. Что бы ты ему сказал?
Словно по волшебству, все стало предельно ясно. Я поцеловал Питера, взял ручку и начал писать.
***
Когда пришло время произносить речь, я даже не нервничал. Я был готов так, словно готовился всю жизнь.
Разумеется, собралась куча народу. Молодые соцработники и сиднейская элита. Шампанское лилось рекой, открывались чековые книжки. В смокингах Спэнсер и Эндрю смотрелись невероятно. А самым трогательным стал момент, когда Спэнсер и Льюис обнародовали название и логотип фонда памяти их брата.
Люди выступали до меня, и пара человек выступит после меня. Но Спэнсер вызвал меня на сцену:
— Я пригласил особого гостя. Он приехал из ЛА, чтоб вы узнали из первых уст, как фонды вроде нашего спасают жизни... Пожалуйста, поприветствуйте мистера Янни Томараса.
Мы со Спэнсером обнялись, и он оставил меня перед трибуной. Ну вот и все. Сотни лиц, мигавшие лампочки, работавшие камеры. Питер — мой источник силы — стоял за кулисами и, подбадривая, кивнул. Кольцо на пальце придало мне сил.
— Добрый вечер, — начал я, глядя на зрителей. Голос звучал четко и ясно, таким же был и пройденный мной путь. Я все смогу, без сомнений. — Спасибо, Спэнсер, за теплый прием. Прежде чем начать, я хочу обратиться ко всем, кто усомнился в своей значимости, кто потерял надежду. Знайте, вы самые замечательные люди в мире. Если кто-то сомневается в способностях фонда имени Арчера Коэна, знайте: я был на вашем месте и могу сказать, что еще не все потеряно. Я пережил то, что переживаете вы. Выход есть. Это нелегко, но фонд имени Арчера Коэна вам поможет. Я знаю, потому что Спэнсер Коэн спас мне жизнь. — Я сделал глубокий вдох. — Меня зовут Янни Томарас, и это моя история.
ЧТО С НИМИ СТАЛО?
Джордж и Аджит
Настойчивость Джорджа и Аджита все-таки принесла плоды. Мать Аджита, набожная шри-ланкийская, индусская женщина, смягчилась и одобрила Джорджа. Но потеплела к Джорджу только после того, как он обратился в индуизм, чтоб они с Аджитом смогли пожениться. Расценив это как истинную привязанность к сыну, она приняла Джорджа с распростертыми объятиями. Хотя она до сих пор хохочет всякий раз, когда он пытается есть острый дал-карри. Когда Янни в последний раз говорил с Джорджем, они с Аджитом планировали поездку в Камбоджу.