— Чего тебе?
Потом она увидела акушерку, поняла, как взволнован старик, и вышла во двор. За ее спиной поднялось целое облако пуха.
— Раз вам сказали, что Розе плохо, и велели идти сюда, значит, ее приведут домой.
Старуха быстро прошла мимо них, вошла в дом и через минуту уже кричала из спальни:
— Пойдите сюда, Тереза. Помогите мне постелить новые простыни!
Акушерка поспешно поднялась наверх, обернувшись на ходу, чтобы сказать Цвану:
— А вы тем временем разожгите огонь и вскипятите воду.
Цвана не надо было подгонять. Мигом заиграло пламя в просторном очаге, и над огнем закачался вместительный медный котел, снаружи черный, но изнутри ослепительно сверкающий.
Потом старик вышел посмотреть на дамбу, но там не видно было ни души.
— Что-то неладно, — сказал себе Цван.
Он подошел к лестнице и, запрокинув голову, крикнул:
— Минга! А если она не может вернуться сама?
— Это еще почему?
— Почему?.. Почему?.. Потому, что не все такие, как ты, чорт подери.
Выглянула акушерка.
— Вы знаете, где работает ваша сноха? Знаете? Ну, так вот. Возьмите лошадь, запрягите ее в двуколку или что там у вас есть и поезжайте ей навстречу.
И она отошла, не дожидаясь ответа.
Хорошо ей говорить! А где взять лошадь?
Управляющий частенько оставлял здесь свою. Но уж известно, как раз когда нужно, ее и нет.
Цван с досадой подумал, что, если бы он позвал доктора (а сердце ему говорило, что его надо позвать), Роза теперь была бы дома и было бы кому ей помочь. Он нагнулся и стал с таким ожесточением раздувать огонь, что зола набилась ему в ноздри и запорошила глаза. Потом он вышел.
Под навесом стояла тачка. Он схватил ее и, никому ничего не сказав, быстро пошел вдоль дамбы.
Странный выдался день. Утро было погожее, к полудню же стало пасмурно и поднялся сильный ветер, потом опять распогодилось. Но вот на севере небо совсем заволокло тучами и снова подул сильный, резкий ветер.
На дамбе — никого.
Цван с силой толкал тачку, борясь с ветром, налетавшим сбоку.
Он дошел до изгиба дамбы и за барьером тополей увидел зеленую низину, вдалеке — сарай для инструментов, служивший батракам также убежищем в случае внезапной непогоды.
Там, внизу, были люди.
Цван громко окликнул их, приложив руки ко рту рупором, но ветер унес его крик.
Он пустился бежать. Северный ветер сбивал его с ног, и на бугристой, сухой и твердой земле тачка катилась вкривь и вкось. Но Цван не убавлял шага. Он уже различал фигуры людей возле сарая. Все это были женщины; они стояли у входа и заглядывали внутрь.
Ему понадобилось добрых полчаса, чтобы добраться до хибарки.
Только когда он был от нее всего в нескольких метрах, женщины услышали его голос.
— Вот, прости господи! — крикнул он, обливаясь потом. — Битый час ору. Могли бы прийти к нам домой и сказать. Мы от акушерки узнали…
— А где ж она сама, акушерка-то? Вот уже два часа, как мы ее ждем. За ней первой было послано. Потом, когда мы поняли, что Розе с места не сойти, мы еще за Берто и за доктором послали. Но пока никого не видать. А Розе плохо. Только что тут объездчик проехал на велосипеде, так мы и ему наказали, чтоб съездил за доктором… Но он не больно-то всполошился. «Беспокоиться, говорит, нечего: Мори — они что лягушки, у них все на болоте рождаются». Но Розе и вправду худо…
Порывистый ветер завывал все сильнее. Всякий раз, как налетал новый шквал, тополя пригибались к земле, как мальчишки, когда хотят увернуться от подзатыльника. Дощатый сарай скрипел.
Цван растерялся.
Берто, его сын, был далеко — он работал на тракторе, — и на старика, как на единственного мужчину в доме, падала вся ответственность.
— Я Розу здесь не оставлю… Тем более, раз ей плохо… Да еще в такую погоду…
— Как же вы ее теперь повезете? У нее то и дело схватки. Вся напружилась, одеревенела, глаза закатила и продохнуть не может. И потом, на чем вы ее повезете? На тачке, без матраца, без одеяла?
Цван был смущен. Об этом он не подумал.
Старая женщина обернулась к нему и сухо сказала:
— Пока доктор не посмотрит, нельзя ее трогать.
— А если он не приедет? Почему вы не позвали старого доктора? Он бы сразу приехал. Он бы нас в беде не оставил. Но, главное, почему вы нам не сказали? Сейчас Роза была бы уже в постели…
— Все одно, тут она и была бы, а не в постели. А что не сказали, так уж известно: от Минги в таком деле помощи не жди…
Но до старого доктора уже дошел слух о женщине, у которой начались схватки на краю болота, и ему сказали, что новый врач в отъезде… И вот он приехал вместо него.