Выбрать главу

Глава 3

Неаполь

16 апреля 1798 года

— Сделайте же что-нибудь! Вы же мужчины! — истерика королевы Марии Каролины продолжалась.

— Ваше Величество, шесть сотен моих солдат смогут только обеспечить выход в порт и дальше в море. Российская империя готова предоставить вам убежище до того момента, как Неаполитанск… — говорил Фёдор Фёдорович Ушаков, но был перебит.

— Убежище? Я буду сидеть в вашей крепости и ждать Божией благодати? Лучше тогда остаться и гордо взойти на эшафот, как это сделала моя сестра французская королева Мария Антуанетта, — продолжала орать Мария Каролина.

— Как вам будет угодно, — сказал русский адмирал, поклонился и, не сделав даже должных по этикету шагов спиной вперёд, развернулся и направился к выходу.

— Стойте, сударь! Да стойте же, я вам говорю! — засуетилась королева.

Для Марии Каролины было шоком, что русский офицер оставляет ЕЁ в опасности. Не важно, для Марии Каролины не важно, что она уже как час капризничает, и её истерика в прямом смысле убивает русских солдат и матросов. И не только их, ещё остались в городе некоторые верные престолу части, которые хаотично обороняются, стремясь быть рядом с русскими организованными солдатами.

Сейчас королевский дворец, как и некоторые иные здания, конечно, порт, находятся под охраной русских военных и моряков. И рядом сражается лишь один неполный сводный полк неаполитанской гвардии, который сохранил преданность королю Фердинанду, но и всё, более никто. И в Неаполе стреляют, убивают русских, не желающих отдать многие богатства в руки республиканцев. В городе начались погромы и циничное мародёрство.

— Я уеду с вами. Всё погрузили на корабль? Мои вещи? Моих детей? — тон королевы резко изменился с истерического на деловой.

Всё-таки истеричность Марии Каролины — это было не проявление эмоциональности, а отработанная годами тактика управления мужчинами. И сложно было малограмотной неаполитанской королеве представить, что найдётся мужчина, который не поддастся на такие женские уловки. А ещё на которого не действуют женские чары Марии Каролины. Она-то всех русских сравнивала с личностью Андрея Кирилловича Разумовского, которого всё никак не может забыть.

— Ваше Величество, ожидаем только вас, — сказал Ушаков, вливая в свои слова максимум елея и приторности, на что только был способен.

Всё же придворное общение не для адмирала. Его стихия — морской бой. А его-то как раз и не случилось. Дело в том, что французы отчего-то прислали к Неаполю только три фрегата, наверняка самых скоростных, что были в наличие. И зачем, спрашивается, Ушаков занимался устроительством обороны Неаполя с моря? Зачем так долго согласовывал действия с неаполитанским флотом, которым нынче уже и командует? Чтобы французский флот не пришёл биться?

Фёдор Фёдорович теперь ещё и адмирал неаполитанского королевства. Такой чин ему даровал король Фердинанд, пока не сбежал в городок Кампо-Марино, что в пятидесяти верстах от Тарента, откуда монарх, взяв с русских офицеров слово спасти семью, отбыл в сторону Черногории.

Король направлялся в войска, но решил лично возглавить резервную армию, которая должна была второй волной войти на земли нынешней Римской республики. Но путь был отрезан. Просить помощи оказалось не у кого, кроме русских, корабли которых бороздили прибрежные вода Апеннинского сапога. Неделю оборонялась армия Фердинанда, пока не стало очень грустно от санитарных и военных потерь, а также усиливавшегося дезертирства. Ну, и продовольствия просто не хватало. Армия должна была получить всё необходимое у Неаполя. А после, когда пришёл ещё и отказ от австрийцев срочно идти в наступление на французов, чтобы им стало не до Неаполя, король бежал.

Ушакову удалось подчинить себе большинство кораблей неаполитанского флота, которого тоже, пусть и в меньшей степени, чем армию, коснулись республиканские бунты. Всё-таки во флоте Неаполя было немало англичан, мальтийцев, даже испанцев. И те французы, что также нанялись в неаполитанский флот, ненавидели Республику и рьяно давили эту «заразу» на своих кораблях.

Флот Неаполя был вполне себе внушительный, пусть и сильно уступал русскому. Построенный в основном по проектам знаменитого испанского кораблестроителя Ромеро де Ланда, он представлял собой силу. Жаль, что в основном эта сила была в статистике количества пушек и числа вымпелов. Неаполитанский флот казался грозным лишь до начала войны. Как только встал вопрос об участии в реальных боевых действиях, командование неаполитанским флотом проявило себя нерешительно. При том, что среднее командное звено рвалось в бой. Может, потому, что многие морские офицеры были боевыми и иностранцами.