Все дело в силе. Итальянцы увидели, что мощь Габсбургов дутая, что они проигрывают всего-то бывшим ремесленниками и крестьянам, но революционным. И теперь жители Рима, как и других городов Центральной Италии, задаются вопросом: если получилось у французов, почему не получится у нас? Создадим республику и будем жить в мире и согласии, справедливости и братстве.
А еще монархии, оказывается могут исчезнуть и далеко уже не факт, что Бог благоволит своим помазанникам. Рушилась целая система мировоззрения, то, что вчера было невозможным, сегодня реальность.
Директория требовала решительных действий. Тот факт, что заключено соглашение между русскими, австрийцами и англичанами, уже не был секретом. Да и при дворе Павла Петровича не так, чтобы и умели хранить тайны. Русский император даже бал давал по случаю формирования новой коалиции.
Задачи, которые стояли перед Бертье сперва казались амбиционными, но по мере поступления разведывательных данных, расчетов и составления плана действий, генерал понимал, что создать во всей Италии сеть союзных профранцузских республик ему вполне под силу. Ну а когда Рим встречал республиканские войска с цветами, и только лишь в нескольких местах было очаговое сопротивление войскам Бертье, генерал воодушевился и решил еще больше форсировать события.
— Вы наладили связь с революционным активом Неаполя? — спрашивал Луи Александер Бертье у своих подчиненных.
— Да, командующий. Они готовы выступать, оружие передали, — отвечали ему.
Побывав в Риме и поняв, насколько сильна сама идея создания Республик, Бертье решил при достижении целей, что поставила перед ним Директория, использовать не только собственных солдат, которых стремился сохранить для будущих славных побед над русскими, он понял, что бить Неаполитанское королевство можно в самое сердце и наносить удар самими же неаполитанцами.
Удар по королевству должен был быть превентивным. Неаполитанский король анонсировал войну. Он уже давно готовил армию к военным действиям с французами, а тут появился и повод и одновременно причина выступать — Рим занят, Папа Римский умер, вроде бы от сердечного приступа, но Фердинанд, как и его ветряная женушка, рассказывали, что главного священника католиков убили.
Луи Александер Бертье знал о планах Фердинанда, потому готовился бить по неаполитанской армии раньше, чем та сможет нанести сконцентрированный удар. Хотел было Бертье запросить еще и поддержку французского флота, чтобы осуществить десант в Неаполь, но русские действуют удивительно умело и даже нагло. Мало того, адмирал Ушаков подчинил себе небольшую, но все же боевую эскадру Мальтийского Ордена. И все шло к тому, что и Неаполь будет искать поддержку именно в Российской империи.
Мария Каролина даже просила русского адмирала, что бы тот поспособствовал и в Неаполь вернули Андрея Кирилловича Разумовского, не забыла австрийка пылкого своего любовника. Но пока Федор Федорович Ушаков маневрировал у берегов Неаполитанского королевства и облюбовывал побережье Сицилии, чтобы иметь там, с позволения короля Фердинанда, военно-морские базы для русского флота.
Именно этого и боялась Директория, чтобы не вышло так, что русские начнут наступление в Италии не только с севера-востока, с Тироля или же с Венеции. При существовании Неаполитанского королевства есть и большая вероятность, что русские войска смогут высадится в районе Тарента, Бриндизи, или севернее, и вместе с неаполитанскими войсками наступать на Рим.
После того, как англичане закрылись в Гибралтаре и только изредка выходят в западную часть Средиземного моря, именно русские могут сильно навредить Франции и создаваемым ею республикам. Но французский флот все равно сейчас сильнейший в регионе. И это даже не патриотическая оценка французского командования, это цифры линейных кораблей, фрегатов, бригов.
Так что, вперед, в Неаполь. И главное сражение с Фердинандом Неаполитанским должно состоятся вот-вот, на границе бывшей Папской области и владений короля Неаполя.
На удивление всех и французских офицеров и жителей Рима, уже на утро после приема, где Бертье чуть перебрал с вином, французская армия пришла в движение и стала выступать, показывая весьма приличные скорости и организованность. Через три дня французы уже пересекли границу между прежней Папской областью, а нынче Римской республикой, и Неаполитанским королевством. Хлипкие пограничные заслоны неаполитанцев были сметены походя.