Эскер о "статус-кво" знал, иллюзий не испытывал и голову свою, не смотря на вечно всклокоченные волосы, сломанный нос и оттопыренные уши ценил исключительно в пристроченном к шее виде. Поспешно - может чересчур поспешно - сунулся за пазуху.
Говоривший цыкнул зубом. Второй, заметно моложе и повыше, предупредительно положил руку в перчатке на рукоять топора висевшего на поясе. Кожаную перчатку, отметил Эскер, доходчиво "украсили" свинцовыми набойками. Помимо топора - Эскер знал достоверно - в голенище левого сапога до нужного момента прятался короткий стальной нож с широким лезвием, а за спиной, в крепеже у самой поясницы, разместился в ножнах корд. А лук?
- Луки , мил человек, мы еще зимою сдали. - точно прочел его мысли (а скорее отметивший взгляд на свое правое плечо, где обычно располагался колчан) первый лесничий , с дружелюбным интересом оглядывая Эксера. - Заместо выдали портативные арбалеты, от Кострука и Сыновьев. Вона какая презанятница, разглядели?
Эскер увидел. Только сейчас и увидел. Сливающаяся с формой цветом и фасоном кобура, уютно умастившая компактный стреломет, предусмотрительно выкрашенный в бурое, чтобы не выдавать ни блика. Агрегат стоял на предохранителе, заряда в желобке не наблюдалось.
Что не значило ровным счетом ни черта. Бойцы с опытом подобный образец готовили к стрельбе за пару секунд, если не быстрее. А если не успеют - так вот и рука в перчатке на топоре лежит.
Лесничие про данное обстоятельство явно знали.
Модель, мил человек, достойная - продолжил первый. - Небольшая машинка, перезаряжается враз, а болт ейный так влупит, что с двадцати шагов кабана дырявит.А кого попроще - лесничий многозначительно пошевелил бровями - ему и того сподручней. Навылет, ей же ей. И в яму. Там прикопать и вся недолга.
Младший хмыкнул. Наклонился, поднял трубу, подкатившуюся к самым сапогам, скоренько поднял. Протянул первому. Тот принял ее осторожно, повертел. Коснулся большим пальцем кнопки посередине. Труба с щелчком сложилась. Старший вздрогнул, но инструмента не бросил.
- Изящная машинерия, Сепек! - оценил младший, обращаясь к товарищу. Эскер отметил, что через весь лоб шел у Сепека узкий изогнутый шрам, со временем выцветший, но еще заметный. Нехороший, глубокий. - У каждого второго такой инструменции не найдешь, я подобную фигулинку только у главнюка магиков видал, когда старый хрен нам с морализаторской лекцией приезжал.
Названный Сепеком прервал его резким емким жестом. Зыркнул в сторону Эскера, младший моментально умолк, так и не рассказав, за что же старый хрен магик отчитывал королевских лесничих.
- Не навевай скуку на мил человека, Рокос, чего ему про быт наш выслушивать? Слово вставить не даешь. Может он сам чего рассказать хочет? Стоит в ладной одежке, в плаще гномьем, в ботфортах эльфийских. А прочий гардероб то людьми шит явно, шит умело, строчка к строчке, материалец качественный, под размер. Мил человек! Ну, так как? Будет рассказец-то?
Эксер немного успокоился. Эти двое, откровенно настроенные на разговор, не торопились делать поспешных выводов о причинах его пребывания на подведомственной им территории. О чем, в первую очередь, ясно свидетельствовало то, весьма радующее, обстоятельство, что он, Эскер, еще не лежит прикопанный в яме, а из уха у него не торчит оперение боеприпаса выпущенной знаменитой артелью мастера Кострука и его , будь они не ладны, сынков-трудоголиков.
- Будет рассказец, служивый. - ответил Эскер, широко улыбаясь с воодушевлением глядя в карие глаза Сепека. - Будет чего послушать, будет чего почитать. Если только напарник ваш любезный пообещает череп мне напополам не разваливать. У меня документы имеются. С сопроводительным письмом. Там - печать и роспись, вас могущая заинтересовать. Так достаю?
Сепек кивнул, подмигнув Рокосу. Тот шустро убрал ладонь с рукояти, всем видом, впрочем, давая понять, что вернуть ее назад дело моментное, а там уж как пойдет.
Эскер расстегнул внутренний карман, нащупал плотную матерчатую папочку, вынул. Коснулся серебристой застёжки пальцем, пошептал. По замочку шустро, как ветряная рябь по луже, пробежала узкая полоска желтого света и папка распахнулась пастью, явив аккуратно сложенные листки бумаги. Рокос моргнул и легонько отстранился, но Сепек ни удивления ни страха не выказал, быть может, за отсутствием и того и другого.
- Стало быть, волшебством промышляешь, мил человек?
- Помаленьку. Документы то изучите?
Документы изучили. Сепек пробежался по грубым буквам всеобщего языка, изучил малораспространённый в Канебе витиеватый имперский шрифт, дошел до замысловатой вязи иерархии. Поморщился, сплюнул. Но дочитал. До конца, не пропустив ни закорючки, отметил про себя Экер. Знание всеобщего было понятным, имперского - ну, почему и не быть в королевстве образованному лесничему с повышенной любознательностью - но эльфийский?
- Я, мил человек, по юности в разведчиках хаживал. Когда война еще не окончилась толком. - не отрываясь от бумаг отозвался старший лесничий. Рокос гордо хмыкнул, приосанился. Эскеру стало ясно, что попасть в напарники к Сепеку было честью и абы кого на такой пост не назначали. - Грамотности понахватался , куда без нее? Взял ты, допустим, пленного, при нем - депеша. Допросить пленного надо? Надо. По нашенски не балакает- к чему язык низших учить, верно? Так что уж тут надо вежливость и культурие проявлять, на его родном посекретничать. А потому и депешу вскрыть, изучить всесторонне. Их тогда редко в чары оборачивали, не то, что ваша папочка.
- Низших?
Сепек отклеил взгляд от письма, которое вычитывал пристально, точно уча наизусть. Прочие документы отдал уже Рокосу, медленно, по слогам, осиливавшему печатные буквы всеобщего.
- Людей. Не-эльфов. Бросьте сударь. Не с большой дороги сюда забрели. Сами знаете, как оно тогда случалось. - Сепек оставил в покое "мил человека" и Эскер сообразил, что игры кончились. - Низшие все те, кто не высший. Логика такая у них наблюдалась, занятная.
Как оно тогда случалось, Эскер действительно знал. Политика Иерархии на оккупированных территориях прописывалась просто. Часть населения могущая представлять опасность ликвидировалась на месте, часть присмиряли и оставляли трудиться, часть вывозилась в то, что представители Иерархии в дальнейшем нейтрально именовали "коррекционными трудовыми лагерями". Отчет об одном таком освобожденном " коррекционном трудовом лагере" Эскер изучал в архивах. Составляли доклад, когда совместными армиями союза королевств и империи оккупантов погнали прочь. Из десяти скорректированных в лагере выживал один.
Тех же из человечьего племени кто владел волшебством или же проявлял зачататочные способности, уничтожались особенно оперативно. Отдельные подвергались препарированию. Иногда еще находясь в сознании. Но в конечном счете умерщвлялись всегда. Низшие не должны чувствовать Силу, управлять ею. Потому что они низшие.
Вот тогда людские колдуны и колдуньи впервые стали в строй. Сами ,без просьб и посулов. Сами пошли в бой, жгли огнем, били молниями, растворяли кислотой, обращали в прах. Правильная мотивация - мощная штука.
Сепек отобрал у Рокоса документы, сложил их вместе с письмом в аккуратную стопку, протянул Эскеру.
- Примите обратно, господин магик. По приглашению и просьбе самого Актуриуса Сорриниуса де Сервантеса к нам пожаловали, без фанфар да карет. Мерин, что милей ниже к сломанной ольхе привязан, так понимаю ваш?
- Мой.
Сепек хохотнул, пихнул локтем хмурого Рокоса.
- Ха! А ты все "хозяина поди сожрали", "сбрую с седлом продадим"! Торопыга!
Младший лесничий буркнул мрачное и поправил цеховой знак, прикрепленный к плащу.
- Ну, господин Эскер ан Ауритус, дознаватель третьей категории, добро пожаловать на приграничные земли королевства Канеб. Дозволите торжественно сопроводить?