– Заварю твой любимый чай, зеленый с перечной мятой?
Вопрос заставляет меня вздрогнуть и вернуться реальность.
– Ага. – Рассеяно провожу пальцами по ободку глубокой кружки. – Как там твое сообщество женщин-защитниц чистого океана?
Мама расцветает, получая возможность обсудить животрепещущую тему. Следующие полтора часа мы говорим о глобальном потеплении, истощении озонового слоя, кризисе природных ресурсов, незаконной вырубке леса и использовании в производстве тяжелых металлов. Наблюдая за тем, с какой страстью моя мягкая, милая и добрая мама стремится защитить планету, я неожиданно ловлю себя на мысли, что у нас все же есть что-то общее. Нет, я имею в виду не проблемы нашей многострадальной Земли, а готовность свернуть горы на своем пути. Ее гора – пошатнувшаяся экология. Моя – исчезновение отца.
– Ладно, мам, мне пора.
Когда я поднимаюсь, чтобы найти Тыкву, мама жестом просит меня сесть обратно.
– Лелия… Прости, Ли. Подожди, я рассчитала твой личный гороскоп на неделю.
Обреченно опускаюсь в кресло. Когда речь заходит об астрологии, проще выслушать маму, чем объяснить, почему ты этого не хочешь. Она таинственно смотрит на меня и произносит:
– Опасайся красных цветов, но доверяй тому, кто показывает тебе путь.
– И все?
Чересчур странное и короткое предсказание даже для нее.
– И все. – Кивает мама.
– Можно я буду думать, что под тем, кто показывает путь, ты имела в виду навигатор? – уточняю я, проверяя переноску для кошки.
– Ох, дорогая, ты должна серьезнее относиться к тому, что хотят донести до тебя звезды, – укоризненно отвечает она.
– Боюсь, что в этом случае мне придется прописаться в психушке, а туда меня никто не отпустит, пока не сдам фотографии в новый номер журнала.
Кстати, насчет работы. Пора возвращаться домой.
– Тыква! – Совсем недавно кошка выпрашивала еду на кухне, но сейчас снова скрылась в одной из комнат. – Девочка, где ты?
В гостиной пусто. В спальне тоже. Я нахожу ее в чулане у разодранного мешка с детскими игрушками. Наклоняюсь, чтобы взять кошку на руки, и вдруг вижу, с чем она играет. Вижу потрепанного плюшевого зайца.
У него красивые голубые уши. Мохнатые и большие. Поэтому я назвала его «Пушистик». Папа подарил мне его полгода назад, но я играю с ним каждый день. Раньше мы играли вместе, но потом папа уехал. Мама постоянно плачет и говорит, что скоро он вернется. Я очень жду папу. Как было бы хорошо сидеть и есть клубнику в саду не одной, а вместе с ним… Ой, я испачкала Пушистика!..
– Лелия!
Поднимаю глаза. Человек в черном капюшоне садится передо мной. От его пронзительного взгляда сразу становится неуютно.
– Лелия, я друг твоего папы. Он просил отвести тебя к нему.
Недоверчиво смотрю на незнакомца. Он пугает меня, но я стараюсь не показывать этого и не двигаюсь с места. Папа учил меня быть сильной. Вдруг этого человека действительно отправил сюда он?
– Мама сказала, чтобы я играла в саду с Пушистиком и никуда не уходила… – Меня одолевают сомнения.
– Ну же, идем скорее. Если ты заставишь папу ждать, он будет недоволен. Можешь взять Пушистика с собой.
Он оглядывается на окна дома, но я не замечаю этого, лишь зачарованно слушаю его, а потом встаю и беру за протянутую руку. Если я приведу папу, мама перестанет плакать.
Мы идем к припаркованному за углом автомобилю с тонированными стеклами, и человек в капюшоне открывает заднюю дверь.
– Садись.
– А где папа? – мне страшно, но я пытаюсь делать вид, что не боюсь.
Незнакомец грубо толкает меня в спину, и я падаю внутрь пропахшего плесенью засаленного салона, прямо на пустые упаковки из-под фастфуда и грязные салфетки. Обойдя машину, он устраивается рядом и молча за мной наблюдает.
– Его здесь нет. Я обманул тебя. – Он следит за моей реакцией, как если бы был ученым, а я – подопытным кроликом для лабораторных исследований.
– Зачем вы это сделали? Вы знаете, где папа? – Мой голос дрожит, я чувствую, как в глазах собираются слезы.
Человек не отвечает. Он касается моего подбородка, настойчиво заставляя повернуться к себе, затем размахивается и дает сильную пощечину, от которой на щеке остается краснеющий след. В первую секунду я не осознаю, что произошло, но уже в следующее мгновение громко плачу навзрыд.