— И что, этот дом будет хорошо любить тебя ночью?
Сюзанна посмотрела на него в замешательстве.
— Да, Сьюзи? — Он заговорил тише, голос его стал низким и хриплым. Сэм подошел ближе, и Сюзанна непроизвольно отступила, упершись в гаражные ворота. — Мы ведь оба знаем, как сильно ты хочешь этого! Неужели дом действительно станет тебе хорошим любовником? Он будет обнимать тебя ночью, и заполнит тебя, и заставит тебя стонать от счастья?
Рука его скользнула под жакет и погладила грудь через мягкую ткань платья.
— Этот дом заставит тебя кричать? Тебе приходилось кричать от любви? Задыхаться? Плакать?
— Перестань! Ну пожалуйста, не надо!
— Со мной ты будешь кричать от любви.
Он прижал Сюзанну своими бедрами к воротам гаража. Она увидела мерцание серебряной серьги сквозь пряди его волос и почувствовала твердость его тела. На Сюзанну нахлынула темная волна желания, у нее уже не было сил сопротивляться.
— Не надо, — прошептала она, — не делай этого!
Сэм наклонился и начал целовать ей шею. Сюзанна повернула голову, мягко застонав. Рука его двинулась вверх и легла на грудь. Он коротко засмеялся и коснулся соска.
— Сможет этот дом заставить тебя кончить?
Это было уже слишком. С криком, вырвавшимся из самой глубины ее души: «Не трогай меня! Оставь меня в покое!» — Сюзанна вырвалась от него и убежала в дом.
Несколько следующих дней прошли в полнейшем смятении. Отец и Кэл считали, что ее рассеянность связана с предсвадебным волнением, и были к ней предельно внимательны. Как-то утром, отправляясь на пару дней в деловую поездку, отец обнял ее и сказал:
— Ты ведь знаешь, как я ценю твою помощь? Я, конечно, слишком редко говорю об этом, но я тебя очень люблю, душа моя.
Глаза Сюзанны увлажнились от нежности, звучавшей в его голосе. Она подумала о своих тайных встречах с Сэмом, о том, что обманывает отца, и ее охватило чувство вины. В это мгновение она поклялась быть лучшей дочерью в мире.
Но клятвы легче давать, чем выполнять. Оставалась всего неделя до свадьбы. Лежа в темноте, Сюзанна смотрела на светящийся циферблат своих часов — было уже 2.18. Она не могла есть, не могла спать и чувствовала тяжесть в груди, как будто на нее навалили огромный груз.
Внезапно на тумбочке рядом с кроватью зазвонил телефон. Сюзанна схватила трубку и на мгновение прижала ее к груди, а потом поднесла к уху.
— Привет, — прошептала она, радуясь, что у нее есть товарищ по бессоннице, — ты тоже не можешь заснуть?
Но это был не Кэл. Звонил Конти Дов — Конти, любовник Пейджи, — чтобы сказать, что несколько часов назад Пейджи арестовали в работающем круглосуточно бакалейном магазине и у него не хватает денег, чтобы внести залог и вызволить ее. Сюзанна на секунду закрыла глаза, пытаясь представить, какое еще несчастье может свалиться ей на голову. Потом, стараясь не разбудить отца, нацепила первое, что попало под руку, и выскочила из дому.
Пейджи держали в полицейском участке возле Вестерн-Аддишн, района, известного своей преступностью. Конти ждал Сюзанну у входа. Она видела его лишь раз, но сразу узнала. Низко сидящие брюки из дешевого хлопка, сонные глаза с длинными ресницами, жесткие темные волосы. Он не выглядел как кандидат на премию конкурса «Менса», но обладал определенной сексуальностью.
Он вытащил руки из карманов красной ветровки и направился к ней.
— Привет! Слушай, прости, что я лезу к тебе со своими проблемами. Наверное, Пейджи убьет меня, когда узнает об этом, но я не могу оставить ее здесь.
— Конечно, ты прав.
Повесив сумочку на плечо, Сюзанна отправилась за ним в участок, где заплатила залог за Пейджи, управившись со всем так, как будто занималась подобными делами всю жизнь. Она очаровала полицейских офицеров и сделала все возможное, чтобы сведения об аресте сестры не попали в газеты. Она вежливо разговаривала с Конти, но все это время еле сдерживала себя, чтобы не закричать от раздражения и ярости. Ее сестру арестовали за воровство в магазине! Ее красивая сестра, дочь одного из самых состоятельных людей в Калифорнии, арестована за попытку вынести из магазина две банки корма для кошек!
— Почему, Конти? — спросила она, когда они присели на исцарапанную деревянную скамью у стены узкого и страшно тесного вестибюля. — Почему Пейджи так поступила?
— Я не знаю.
Раньше Сюзанна оставила бы их в покое, выполнив свой долг. Но за последние два месяца с ней что-то случилось, и ей стало труднее прибегать к вежливым уловкам, используемым в ее обществе. Сюзанна продолжала нажимать на Конти.
— Если ей нужны деньги, я могу помочь. Он выглядел смущенным.
— Она не любит брать у тебя деньги. — Передвинувшись по скамье, он положил ногу на ногу. — Я не знаю. Мы думали, что заключим контракт с «Ажди рекордс». Пейджи была очень взволнована. А потом, пару недель назад, этот парень, Мо Геллер, пошел на попятную. Он послушал игру другой группы и сказал, что у них звук лучше. Пейджи очень переживала.
Сюзанна задала еще несколько вопросов, но Конти был неразговорчив. Наконец они замолчали. Прошло пятнадцать минут. Конти встал и отправился попить воды. Пролетело еще полчаса. Сюзанне хотелось пройти в туалетную комнату, но она боялась покинуть вестибюль. Конти стрельнул сигарету у подростка с пустым лицом.
— Ты ведь знаешь, я не курю, — сказал он наконец, — из-за голоса.
— Да. Я поняла.
— Они поместили ее в здешнюю камеру.
— Я знаю.
— Как ты думаешь, там с ней есть еще кто-то, ну, парни или еще кто-нибудь? Которые могут ее обидеть?
— Не думаю. Уверена, они держат отдельно женщин и мужчин.
Почему она была в этом уверена? Она ведь никогда не была в полицейских участках.
— Она украла корм для кошек, — внезапно сказал Конти. — Она сидит в полицейском участке из-за двух банок корма для кошек.
— Да. Так они и сказали.
Он кинул сигарету на пол и попытался вдавить ее в линолеум носком кожаной теннисной туфли. Когда Конти поднял голову, он выглядел как несчастный расстроенный ребенок.
— Слушай, у нас ведь нет кошки.
В этот момент в дверях показалась Пейджи. Ее джинсы были порваны на колене, прекрасные белокурые волосы в беспорядке свисали вокруг лица. Она выглядела усталой, юной и испуганной. Конти бросился к ней, но прежде, чем он добрался до Пейджи, она увидела Сюзанну. Плечи Пейджи окаменели.
— Что она тут делает?
— Прости, милая, — ответил Конти, — я не мог заплатить залог.
— Ты не должен был звонить ей! Я говорила тебе, чтобы ты никогда ей не звонил.
Сюзанна стояла, и в голове у нее вертелось воспоминание — вишни в шоколаде, которые она пыталась тайком пронести Пейджи, когда в детстве у нее возникали трудности с отцом.
— Ты мне здесь не нужна, — воинственно заявила Пейджи, — уезжай откуда приехала!
Враждебность сестры болью отозвалась в душе Сюзанны. Почему Пейджи так ненавидит ее? Что все от нее хотят? Она так старается помочь им всем, но, что бы она ни сделала, этого оказывается мало. Сюзанна опустила руки в карманы пальто и изо всех сил сжала кулаки, вонзив ногти в ладони, чтобы не выйти из себя.
— Пейджи, поедем сейчас со мной, — спокойно сказала она. — Я уложу тебя в постель, а утром мы сможем поговорить.
— Я не желаю с тобой разговаривать. Я хочу спать. Пойдем, Конти. Мотаем отсюда!
— Конечно, радость моя. Конечно.
Он обнял ее за плечи и прижал к себе. Прижавшись к Конти, она неуверенно направилась к выходу.
Сюзанна шагнула вперед. Она хотела сказать Пейджи, что они должны поговорить, что они не могут просто так забыть подобное происшествие. Она хотела быть логичной, разумной, тщательно выбирать слова. Но вместо всего этого мягко сказала:
— Пейджи, я не знаю, помнишь ли ты, но в воскресенье я выхожу замуж. Для меня очень важно, чтобы ты пришла.
Сначала Сюзанна подумала, что сестра не расслышала ее слова. Но потом, когда Конти уже выводил ее из дверей, Пейджи чуть заметно кивнула головой.
Магазин электроники в Купертино располагался прямо у бульвара Стивенс-Крик. Сэм считал, что он знает все такие магазины в Долине, но «З.Б.Электроникс» открылся недавно. Тормозя, он увидел группу из трех подростков, направлявшихся в магазин. Сэм тут же узнал «технарей» — так называли мальчишек, которые проводили все свое время в школьной электронной лаборатории. Когда Сэм учился в школе, он не примыкал ни к технарям, ни к хиппи. То обстоятельство, что он не прибился ни к одной группе, смущало всех.