— Ты бы поступил так же, чтобы защитить того, о ком заботишься, — сказала я.
— Я бы избил его до смерти пустым пистолетом. В том-то все и дело, не так ли?
— Я не понимаю в чем дело.
— Пожалуйста, просто уйди. Я не хочу больше видеть тебя.
Его слова скрутили мой живот, превращая внутренности в желе.
— Антонио, пожалуйста. Давай поговорим…
Он пронесся на машине вперед и развернулся, едва останавливаясь, чтобы выкинуть меня перед моим домом.
— Убирайся!
Я ждала, что он изменит свое решение. Возможно, если я потянусь, чтобы прикоснуться к нему, он смягчится, но он выглядел таким разъяренным, что я не смогла. Я достала из своей сумки телефон, который он мне дал, и протянула ему.
— Он мне не нужен, — сказал он, все еще не глядя на меня. — Отдай бедным. Просто иди.
Я была трусихой. Я не могла бороться за него. Я не знала как. Я вышла, не оглядываясь назад, он тронулся с места только, когда я оказалась внутри в безопасности.
* * *
Мой дом был пуст. Каждая поверхность блестела. Посуда лежала на местах. Осколки разбитых лебедей были убраны.
Я сняла свои туфли и огляделась вокруг в поисках каких-либо следов Катрины. Она оставила несколько заколок, но все остальное пропало. Она всегда хранила большинство своих вещей у родителей, напомнила я себе. У меня была семья. Я могла бы позвонить любому из них. И что бы я сказала? Они помогли мне оправиться после Даниэля. Помогут ли они мне после другого мужчины? Того, о котором я не могу рассказать?
Я положила телефон, который он мне дал, на зарядное устройство, и он издал звук автообновления музыкальной библиотеки. Просматривая список, я обнаружила, что давным-давно он оставил для меня музыку, прежде чем я нажала на спусковой крючок. Пуччини, Верди, Россини. Антонио любил оперу и не важно, что я ее тоже любила.
Я выбрала «Ave Maria» и вернула телефон на место. Подошла к холодильнику, не открыла его. Раковина пуста. Прошлась по кухне.
Я делала уже третий или четвертый круг вокруг кухонного островка, как будто наматывая свою боль вокруг него. Антонио, мой красивый, жестокий Капо. Он хотел, чтобы я была чистой, а я запятнала себя, унизила себя, не сексом, а насилием. Я должна была стать его спасением, а на самом деле угодила в ловушку, в которой мне поручили совершить убийство. За все намерения и цели, которые у меня были.
И там были свидетели. Люди, которые не любили и не доверяли мне. Они бы похлопали его по спине и посоветовали ему двигаться дальше, к женщине, которая знает свое место. Стать хитрым и жестким и жить или остаться нежным и умереть. Женщина, которая знает правила. Женщина из его мира. Он будет шептать mi amore в ее щеку, когда будет трахать ее. Он сделает ей яичницу на завтрак и защитит ее невинность своей жизнью.
Вся его сладость будет для нее. Вся его жестокость останется для работы.
Глава 37
Мое лицо болело. Я помнила чувство, когда нашла переписку Даниэля. Я умылась, достала новую зубную щетку, и пошла на гребаную работу. Черт, я бы сделала так и раньше. У меня уже есть опыт. Я не собиралась избавляться от Антонио в этот день, и, может быть, у меня не получится этого и на этой неделе. Но я должна была, не так ли?
Несмотря на мою игру лицом и подбадривающие слова для уверенности, Пэм сразу же все увидела.
— Что случилось? — спросила она.
— Ничего.
— Угу.
— Ты можешь назначить мне встречу с Арни? — спросила я. — Пятнадцать минут. Скажите ему, что это срочно.
— Не забудь, у тебя встреча в одиннадцать тридцать с Даниэлем Брауэром.
Я обратила внимание, что она не назвала его мудаком, и приподняла бровь. Пэм уставилась на меня, и я заглянула через ее плечо. Я узнала лица на экране ее компьютера.
Два фото в профиль. Бруно Юволи и Вито, служащий гостиницы. Я наклонилась ближе. Под фото Вито было написано, что он был арестован за сексуальное нападение на одиннадцатилетнюю девочку. А ДНК Бруно было обнаружено на месте смерти его кузена, умершего десять лет назад. Никаких обвинений.
Они были убиты в заброшенном загородном доме в Палмдейл. Их только нашли, но предполагалось, что они были убиты вчера во второй половине дня.
Антонио. Все, о чем я могла думать, был Антонио, убивший двух мужчин и, как выяснялось, я почти сделала то же самое.
— Тереза? — Пэм произнесла с озабоченностью.
— Ты назначила мне встречу с Арни?
— В десять пятнадцать. С тобой все в порядке? Ты побледнела.
— Я собираюсь проверить свою электронную почту. Попридержи мои звонки.
Я вовсе не проверяла свою почту. Я написала Арни короткое лаконичное письмо об увольнении. Я решила больше не тратить свою жизнь впустую на то, что мне не нравилось.
* * *
Арни держал меня гораздо дольше чем пятнадцать минут, пытаясь разобраться, предлагая консультанта и гибкий график работы, зарплату больше, повышение, новое звание. Он спросил меня, куда я собираюсь. Когда я сказала «никуда», он поверил и пожелал мне удачи самым искренним голосом, который я когда-либо слышала от него.
Я увидела команду Даниэля, прежде чем заметила его: горстка мужчин в костюмах толпилась у окна вместе с женщиной, которую я узнала. Невысокого роста, худая, с темным каре и подходящей обувью. Клариса. Глядя на нее, никто бы не догадался, что она любила, когда ее называли грязной шлюхой в тот момент, когда она сосала мужской член.
Я абсолютно ничего не почувствовала от ее присутствия, и это было облегчением для меня.
— Привет, всем, — сказала я, подходя. — Я готова. Кто присоединится ко мне?
— Только я, — сказал Даниэль. — Это мой единственный шанс избавиться от этих парней.
Клариса доблестно попыталась улыбнуться. Я привела Даниэля в стеклянный конференц-зал, где Антонио угрожал поцеловать меня на глазах у всех. Мы сели за угол стола, я во главе, а он сбоку.
— Ты звонил? — сказала я.
— Как ты? — спросил он. — Похоже, у тебя нет настроения болтать.
— Я в порядке. Я вижу, ты взял Кларису обратно.
— Она была лучшим спичрайтером, который у меня когда-либо был. Я подумал, что если ты не собираешься возвращаться ко мне...
— В этом есть смысл, — все было в прошлом. Это было важнее всего. — Я бы предпочла, чтобы ты не рассказывал ей, что произошло между нами или о моих отношениях.
— Ты сказала, что все кончено между тобой и Спинелли.
— И? У нее слишком большой рот, и каждая мысль, которая появляется у нее, отражается на ее лице.
Он вздохнул.
— Да, я знаю. Если честно, у нас нет постельных разговоров, потому что нет постели. У меня сейчас нет времени на это. Ты видела последний опрос?
— Слышала об этом.
— Это отчасти Клариса, — сказал он. — Она хорошо знает свою работу. Но это также принятые меры против преступности. Предупреждение, чтобы никто не заигрывался. Это факт.
— Я должна была отговорить тебя от этого.
— Да, ну, у тебя есть такая возможность.
Я не осознавала, что все еще была привязана к своей работе на его кампанию, до этой скрытой угрозы.
— Ой, Дэн.
— Я сожалею. Я пришел сюда не для того, чтобы создавать тебе трудности.
— Ох, хорошо.