Молчит.
Шаг ближе - и мостится рядом на своей половине кровати.
- Ты - бесстрашный, что ли? Или бессмертный?
Еще миг - и подвигает ко мне поднос.
- Выбирай.
- Издеваешься? - рычу (вот-вот моя злость уже станет реальной, серьезной).
Качает головой. Усмехается.
- Выбирай, в одном из них - ключ.
- Не смешно, - обижено дуюсь.
Вмиг являет свою ехидную ухмылку, отчего мое сердце тут же начинает безвольно таять...
Тяжелый (мой) вздох.
А тот - выжидает.
... поддаюсь.
Левый-правый. Левый-правый. А, черт с ним!
Идиот.
Тот, что ближе. Хватаю ложку и начинаю есть.
Сидит, смотрит, пристально следит. Но, почему-то, подозрительно серьезный...
- А ты не будешь? - киваю в сторону второго.
Коротко улыбнулся, но затем вновь стал, как и прежде, словно каменная глыба.
Невольно вздернула бровями от удивления, но смолчала...
Долгие, странные минуты напряженного поедания десерта - и наконец-то в какой-то твердый предмет уткнулась ложка. Живо подкопнуть и поднять оного вверх. Из-за слоев мороженного, не особо понятно, что там.
- Поможешь? - тыкаю в его сторону. Но не реагирует. Казалось бы, даже перестал дышать.
Скривилась от негодования.
Засунуть сладость в рот - и обсосать ключ.
Честно, ничего не понимаю, что за странное, просто, безумно странное поведение?
Но еще мгновение - и обмерла от осознания того, что почувствовала.
Нечто... тонкое и круглое.
Торопливо выплевываю на ладонь.
Кольцо.
Обмерла, пришпиленная прозрением. Немного проморгать, и перевести ошарашенный взгляд на Шевелёва.
- Это еще что?
Ухмыльнулся внезапно (коротко, неуверенно, нервически).
- Ну, я же... обещал, что мы исправим мое положение. Так что... если ты не против, и хочешь этого...
- Ты серьезно? - поражаюсь (не могу поверить своим ушам и глазам).
Дернулся неожиданно, нагло, невежественно забрался во второй стакан с мороженным своими пальцами и выковырял, достал оттуда ключ.
Нагнулся ко мне, ухватив за руку, потянул на себя - невольно поддаюсь.
Живо открывает наручник и бросает долой (стукнулся, зазвенел тот на спинке кровати).
Тяжело сглотнул слюну мой Юра.
Глаза в глаза.
- Это - добровольно. Но... я был бы безумно рад этому.
Тягучие мои... издевательские минуты хмурого лица, бесящей интриги - и, наконец-то, не выдержав, рассмеялась.
Закусила губу.
Улыбнулся в ответ (но как-то робко, сконфужено; казалось, даже щеки запылали от волнения и смущения). Живо отодвигаю на самый край кровати поднос и кидаюсь на своего истязателя, забираясь ему на колени. Поддался, обхватил, обнял за попу.
Глаза в глаза, на расстоянии взгляда.
Сама уже рдею от волнения.
- Шевелёв, ты - придурок, и, если бы я не была идиоткой, никогда бы не связалась с тобой. Грубиян и невежа... Но я тебя слишком люблю. И не будь я Викой, твоей Викой, если не соглашусь. Быть твоей любовницей, женой, матерью твоих детей... - для меня это не только честь, но и безумное счастье.
Жаркий, повелительный поцелуй мой, впиваясь ему в губы - поддался, ответил - голодно, нахально, сумасбродно. Но еще мгновение - и резко отстранился. Взгляд куда-то вбок, на руки. Пальцами живо забрался в мою ладонь и выковырял, отобрал золотой трофей.
Улыбаюсь. Подняла руку вверх и вытянула, расправила кисть.
Робко, нервно сглатывая слюну, дрожа, надел мне на палец кольцо.
Вдруг смеется.
- Я, конечно, не знаю, куда такое одевают. Туда, куда и обручальное? - виноватый, взволнованный взгляд мне в глаза.
Не сдержалась я - и рассмеялась.
- Юра, Юра, ты как всегда... Хотя, - еще сильнее хохочу, - если честно, то и я... как-то этим вопросом не задавалась. Но не важно же, да? - ухмыляюсь.
Улыбнулся в ответ. Смолчал.
Взгляд скатился к губам. Миг - и живо срослись, с обоюдным напором, в страстном поцелуе. А после, вовсе, мгновение, движение рук, тела - и повалил меня на спину, тотчас пробираясь к трепетным местам, лишая одежды...
Эпилог
***
И хоть я всецело доверяла своему шаловливому мальчику, однако без сладкого (и перестраховки, в отношении его друзей) оставить на мальчишнике… не смогла.
Подговорить ребят, (уже знакомого) администратора известного не понаслышке стрип-клуба… и устроить Шевелёву сюрприз.
Ох, как он брыкался, как он ругался, чуть не дрался, когда друзья силой его впихивали в закрытую вип-комнату для их подарка – приватного танца «шикарной, похотливой телочки»…
Еще минута глупого, отчаянного сражения – и поддается.
Шаг в комнату, кривясь, бранясь себе под нос.
- Послушай, милочка… - вдруг обратился ко мне, входя, даже не глядя. Хмурится, злится. – Ты суперская, аппетитная, и любой бы тебя взял, однако…