) посредством внутреннего наслаждения и ясного усмотрения самих
вещей.
7
1
В
се это излагается и разъясняется на примере, взятом из тройного
правила.
Д
ля того чтобы были ясно и отчетливо поняты действия этих четырех
родов познания, в главе II сначала дается их определение; затем
перечисляются действия каждого из этих родов в отдельности; в
качестве действий первого и второго родов познания приводятся
страдания или страсти, противоречащие здравому разуму; в качестве
действий третьего рода познания приводятся добрые побуждения; в
качестве действий четвертого рода приводится истинная любовь со
всеми ее последствиями.
В
главе III рассматриваются сначала те страсти, которые возникают из
первого и второго родов познания, т.е. из мнения, а именно: удивление, любовь, ненависть и желания.
З
атем в главе IV указывается, какую пользу может извлечь человек из
третьего рода познания, так как он учит его, как он должен жить
согласно истинному руководству разума, и побуждает его овладевать
только тем, что достойно любви. Он учит его также, как
распознавать и выделять те страсти, которые возникают из мнения, и
дает ему руководство, согласно которому он должен следовать
известным страстям или избегать их. Для того чтобы показать более
подробно, как следует руководствоваться разумом по отношению к
страстям, наш автор рассуждает:
В
главе V о любви.
В
главе VI о ненависти и отвращении.
В
главе VII о желаниях, об удовольствии и о неудовольствии.
В
главе VIII об уважении и презрении, о смирении и
самоудовлетворенности, о самомнении и самоуничижении.
В
главе IX о надежде и страхе, об уверенности и отчаянии, о
нерешительности, о смелости, о неустрашимости и соревновании, о
малодушии и боязливости и, наконец, о ревности.
В
главе X об угрызениях совести и раскаянии.
В
главе XI о насмешке и шутке.
В
главе XII о чести, стыде и бесстыдстве.
В
главе XIII о благосклонности, благодарности и неблагодарности.
Н
аконец, в главе XIV о скорби.
7
2
П
осле того как автор изложил таким образом все, что согласно его
суждению ему следовало изложить относительно страстей, он
переходит:
к
главе XV, в которой излагается последнее действие истинной веры
или третьего рода познания, которое является средством для того, чтобы отличить истинное от ложного и сделать его доступным
нашему познанию.
П
осле того, как Спиноза в согласии со своими мыслями изложил, что
хорошо и что дурно, что такое истина и ложь, а также, в чем состоит
счастье совершенного человека, он считает необходимым
исследовать, можем ли мы достигнуть этого счастья добровольно
или же принужденно.
О
тносительно этого автор показывает в главе XVI, что такое воля, причем утверждает, что она пи в коем случае не свободна, но что мы
во всех отношениях определяемся внешними причинами к тому, чтобы то или иное желать, утверждать или отрицать.
Д
ля того чтобы мы не спутали воли с желанием, в главе XVII он
показывает, в чем состоит различие между ними. Он заявляет, что
желание в такой же степени не свободно, как рассудок и воля, но
считает, что всякое желание точно так же, как и всякое воление, определяется внешними причинами.
Ч
тобы побудить читателя принять вышеизложенное, он в главе XVIII долго и подробно излагает пользу, которая, по его суждению, заключается в этом учении.
В
главах XIX и XX автор обсуждает вопрос о том, может ли человек, руководствуясь вышеназванной верой или третьим родом познания, достигнуть наслаждения высшим благом и высшим блаженством и
освобождения от дурных страстей. В связи с последним пунктом он
излагает, как душа соединяется с телом, благодаря чему она
испытывает различные состояния, которые, будучи поняты под
формою добра и зла, рассматриваются как причина различных
страстей. В I главе этой части автор излагает свое мнение, что
названные состояния тела, рассматриваемые как хорошие или
дурные и как порождающие страсти, возникают из первого рода
познания, понаслышке или согласно какому-либо другому внешнему
знаку, или же из второго рода познания, согласно нашему
собственному опыту. Опираясь на эти положения, автор
7
3
приходит в главе XXI к следующему заключению: так как то, что мы
находим в нас, имеет больше власти над нами, чем то, что приходит
к нам извне, то разум может быть причиной уничтожения мнения, возникающего в нас из первого рода познания, ибо разум, в отличие
от него не приходит к нам извне; но разум не может уничтожить
мнение, возникающее в нас из второго рода познания, так как то, чем
мы наслаждаемся внутренне, не может быть преодолено чем-то
более могущественным, находящимся вне нас, которое созерцается
нами только посредством разума.
Т
ак как разум, или третий род познания, не способен привести нас к
нашему счастью и не может быть причиной преодоления страстей, возникающих из второго рода познания, то Спиноза обсуждает в
главе XXII вопрос о том, что может послужить подлинным
средством для достижения этой цели. Так как бог есть высшее благо, которое может быть познано душой и которым она может владеть, то
он приходит к заключению, что, если мы достигнем такого же
тесного соединения (или познания и любви) с богом, какое душа
имеет относительно тела, от которого она получает свои состояния, т.е. познания, не состоящего из разумных заключений, но
заключающегося во внутреннем наслаждении и в непосредственном
соединении с сущностью бога, то посредством этого четвертого рода
познания мы можем достигнуть нашего высшего спасения и нашего
высшего блаженства; таким образом, этот последний род познания
не только необходим для достижения этой цели, но и является
единственным средством к этому. И так как благодаря этому в нас
возникает превосходнейшее действие и неизменная прочность у тех, которые обладают им, то он называет это состояние возрождением
тех, которые обладают им.
Т
ак как согласно его мыслям человеческая душа есть идея
определенной вещи, находящаяся в мыслящем существе, которое
связано с этой вещью благодаря идее, то он выводит отсюда в главе
XXIII, что прочность или изменчивость души должна быть
определена согласно с природой той вещи, идеей которой она
является, и что, следовательно, если душа состоит только в
соединении с такой вещью, каково тело, имеющее временный
характер и подверженное изменениям, то душа необходимо должна
страдать и погибать вместе с ним; в то время как, наобо-
7
4
рот, она освободится от всякого страдания и станет причастна
бессмертию, если она вступит в соединение с такой вещью, природа
которой вечна и неизменна.
С
целью не пропустить ничего, заслуживающего внимания в этом
отношении, наш автор исследует в главе XXIV, носит ли любовь
человека к богу характер взаимности, т.е., заключает ли она в себе
то, что бог любит человека. Отвергнув это, он разъясняет согласно со
своим прежним учением, что такое божественные и человеческие
законы. После этого опровергаются мысли тех, которые полагают, что бог открывается человеку и обнаруживается ему посредством
чего-либо иного, чем его собственная сущность, а именно —
посредством какой-либо конечной и ограниченной вещи или какого-
либо внешнего знака, например слов или чудес.
Т
ак как согласно его мнению длительность вещи вытекает из ее