первопричина у него буквально повисла в воздухе.
П
оскольку человек, согласно философской системе Спинозы, составляет лишь один из модусов, субстанция, будучи оторвана от
модусов, оторвана тем самым и от человека. Это делает понятным
замечание Маркса в «Святом семействе» о том, что спинозовская
субстанция есть метафизически переряженная природа в ее
оторванности от человека 1.
С
вязь между субстанцией как первопричиной и миром движущихся
модусов Спиноза пытался установить посредством бесконечного
модуса движения. Поскольку движение свойственно не тому или
иному модусу, а всем им без исключения и число модусов
бесконечно, Спиноза считает возможным говорить о движении, как о
модусе особого рода, как о модусе бесконечном, опосредствующем
переход от субстанции как первопричины к миру движу-
__________________
1
См. К. Маркс и Ф. Энгельс, Соч., т. 2, изд. 2, стр. 154.
3
0
щихся модусов как конечных вещей. Но опять-таки движение и с
этой точки зрения не выступает у Спинозы в качестве атрибута, неотъемлемого свойства субстанции. Потому связи субстанции с
бесконечным модусом движения по существу нет, и происхождение
модусов из субстанции по-прежнему необъяснимо.
Э
ти затруднения, неразрешимые на почве той методологии, которой
Спиноза был вынужден пользоваться, и приводят к тому, что при
объяснении происхождения единичных вещей, мира модусов
философ особенно часто использует схоластическую терминологию, прибегая, например, к понятию бога как производящей причины
(causa efficiens) природы 1. В этой же связи, используя
схоластическую терминологию, Спиноза именует субстанцию
«порождающей природой» (natura naturans), a мир модусов —
«порожденной природой» (natura naturata). Эти термины встречаются
у некоторых средневековых философов, например у Аверроэса и
Фомы Аквинского, а в новое время — у Джордано Бруно и Френсиса
Бэкона.
В
этом обращении Спинозы к терминологии, связанной у
средневековых схоластиков с теологическими представлениями о
боге, как личности, нет ничего неожиданного или удивительного.
Его обращение к схоластическим категориям бога как производящей
и совершенной причины и субстанции как порождающей природы
вполне объяснимо условиями XVII века, когда религиозно-
схоластическая идеология, несмотря на все свои поражения, представляла еще огромную силу, тяготевшую над умами
современников.
С
пиноза, страстно стремившийся к объяснению и решению
наисложнейшего вопроса о происхождении и развитии природы и
человека с его сознанием неизбежно терпел неудачу, потому что, несмотря на глубокие диалектические догадки, оставался на
позициях метафизики, метафизической методологии, выражавшейся
в одностороннем использовании логических средств математики и
механики, в универсализировании их.
О
днако между использованием понятия бога как производящей
причины в философии Спинозы и той ролью, которую это понятие
играло в схоластическо-теологи-
__________________
1
См. настоящее издание, стр. 377.
3
1
ческих учениях, существует принципиальное различие. В последних
это понятие, как и другие аналогичные ему понятия, было подчинено
учению о боге как о личности, творящей природу, возвышающейся
над ней и управляющей ею. В философии Спинозы понятие бога
имеет только отрицательный смысл, оно свидетельствует о
невозможности естественным путем объяснить происхождение мира.
Никакого положительного содержания понятие бога у Спинозы не
имеет и не играет никакой роли в объяснении явлений мира. Спиноза
стремится объяснить все только естественными причинами, объяснять мир только из него самого. Никто из материалистов XVII века не вел такой энергичной и напряженной борьбы против
религиозных представлений о боге, как о личном существе, от воли и
произвола которого зависит весь порядок вещей, вся закономерность
мира. Именно с этой борьбой в значительной степени связана слава
Спинозы как атеиста.
Т
аким образом, за известной общностью терминологии схоластиков и
Спинозы скрывается совершенно различное содержание. В термины
развивавшейся в течение столетий схоластической философии
великий мыслитель, как, впрочем, и многие другие представители
передовой философской мысли XVII в., вкладывает принципиально
отличное содержание, как правило, подсказанное современной ему
наукой и философией. Одним из характерных примеров этого
являются вышеназванные схоластические термины «порождающей»
и «порожденной природы». Под первым из них Спиноза понимает
субстанцию как мировое единство, мировую целостность, абсолютную полноту, под вторым — совокупность модусов, т.е. ту
же природу, но взятую в аспекте множественности и отдельности
составляющих ее предметов.
О
громные трудности встречает Спиноза и в своей попытке вывести из
субстанции существование модусов не только как вещей
протяженных, но и мыслящих. Выше было указано, что с этой целью
он приписывает субстанции-природе наряду с протяжением другое
неотъемлемое свойство — атрибут мышления.
А
трибут мышления в философской системе Спинозы призван
объяснить прежде всего факт наличия у человека разума, т.е.
способности к рациональному, логическому мышлению. Однако
термин «мышление» (cogitatio) упо-
3
2
требляется Спинозой очень широко: этим термином он в духе
рационалистической психологии XVII в. обозначает но только
мышление в собственном смысле этого слова, т.е. как только
человеческую способность, но включает в него и область чувства, как и все содержание человеческого сознания.
Ш
ирокое применение понятия «мышление» приводит философа к
утверждению, согласно которому все предметы природы «хотя ив
различных степенях, однако же все одушевлены» 1. В этих словах
Спиноза недвусмысленно формулирует свой гилозоистический
взгляд на природу.
К
ак известно, гилозоизмом называется точка зрения, приписывающая
жизнь в той или иной форме всем телам природы. У древнегреческих
материалистов — Фалеса, Анаксимандра, Гераклита и др. эта точка
зрения была следствием неизжитых еще первобытно-
анимистических представлений. В философии нового времени
гилозоизм был присущ натурфилософским воззрениям Джордано
Бруно, считавшего, что земля и небесные тела являются гигантскими
одушевленными
организмами.
Декарт,
выдвинувший
последовательно механистическое понимание материи, изгнал из
своей физики какие бы то ни было намеки на возможность
существования в природе малейшего подобия психической
способности человека, объявив в связи с этим животных лишь
простыми машинами. Спиноза, усвоивший механистическое
понимание материи, сочетает его с гилозоистическим взглядом на
природу. В связи с этим он отрицает правильность утверждения
Декарта о том, что животные — это неодушевленные машины, хотя
и подчеркивает, что способность животных чувствовать еще не
делает их природу сходной с человеческой.
Т
рудности спинозовского гилозоизма есть трудности объяснения
происхождения, а тем самым и сущности такого сложнейшего
явления природы, как человеческое сознание, и в особенности
мышления как его высшего проявления. Возврат Спинозы к
гилозоизму от исключительно механистической точки зрения