Спуск проходил тяжело. Над головами угрожающе раскачивалось гнездо. Ребята не успели пройти и полпути, как между сучьев показался жёлтый клюв птенца, потом раздался его громкий и обиженный клёкот. Сверху тут же реактивным гулом откликнулась мамаша. На скалу упала гигантская тень.
– Береги голову, Катя! – Спиноза вжался в камень.
Геракл закрыла оранжевый шлем своим телом. Птица спикировала вниз, прямо к ребятам. Её железные крылья скользнули по Катиной куртке.
– Ой, мамочки! – заверещала девочка.
– Прощай! – прохрипел полузадушенный Спиноза.
Катя перекрутилась вокруг своей оси и обернулась лицом к опасности, спиной прикрывая драгоценную голову научного руководителя. Птица поднялась в небо, сделала виток вокруг скалы и снова камнем обрушилась вниз, не отрывая от жертвы злобного взгляда. Острый клюв метил девочке прямо в сердце.
– А-а-а! – заорала Геракл.
Раздался выстрел. Другой. Третий.
На ребят посыпались перья. С жалобным клёкотом птица скрылась в гнезде.
Не удержав равновесия, Катя покатилась по откосу. За ней, прикрывая руками очки, кувыркался Спиноза.
– Ой, – девочка разожмурилась. – Витечка, ты живой?
Над ней склонилась знакомая усатая физиономия.
– Цел твой арап, цел, – солдат передёрнул затвор ружья. – Только поцарапался маленько.
– Дядя Тёркин! – обрадовалась Катя. – Как вы нас нашли?
– Кричали… – солдат сдвинул шапку на затылок.
– Нет слов, – Спиноза потёр коленку. – Даже не знаю, как вас благодарить за очередное своевременное спасение.
– Да брось, чего там… – Тёркин развязал мешок и дал ребятам по куску хлеба с солью. – Проголодались, небось. – Он расхохотался. – А уж как мы испужались! Я, арап, даже поперхнулся. Налетела Дива-птица – и всё. Ни тебя, ни девки.
– Точно! – Спиноза так обрадовался, аж вскочил. – Точно! Именно так называется этот подвид! Я читал его описание у Брема.
– А где Петуля с Пушкиным? – огляделась по сторонам Геракл.
– Вот туда пошли, – показал солдат. – Вас ищут. Мы на два отряда разбились… Держите прямо, там и обнаружите. А мне, арапы, пора. – Он взвалил мешок на плечо. – Бывайте!
И Тёркин, не оглядываясь, затопал по берегу.
Глава 2. Медицина тут бессильна
– Почему так река обмелела? – озабоченно покачал головой Витя. – Там, где мы ужинали, Волга была значительно шире. И берега у неё другие. Неужели Дива-птица отнесла нас к истокам?
– А по-моему, это просто другая речка, – возразила Катя. – Может, мы не на Волге тогда сидели? Откуда ты знаешь? Темно же было…
– В таком случае, это Дон, – авторитетно заявил научный руководитель. – Хазарское царство располагалось в Волго-Донском бассейне, и мы были в плену либо в Серкеле, либо в Итиле.
– В бассейне? – изумилась девочка. – Что-то я не припоминаю никакого бассейна. Ой, смотри!
Между деревьями показались соломенные крыши.
– Выселки! – подпрыгнула от радости Геракл. – Ура! – и она припустила вперёд.
Спиноза засомневался:
– Неужели ты думаешь, Катя, – сказал он сам себе, – что на Руси была одна-единственная деревня, и все дороги вели в неё?
И всё-таки побежал следом.
– Не Выселки… – девочка разочарованно остановилась на краю вспаханного поля. – Не похоже.
– Не беспокойся, Катя, – запыхавшийся Спиноза поправил очки. – Сейчас мы всё выясним.
Он храбро ступил на пашню и, увязая в земле, направился к седому старичку, который шёл за плугом. Чистенькая старушка в белом платочке вела под уздцы лошадку.
– Добрый день, – вежливо поклонился селянам оранжевый шлем. – Будьте любезны, разрешите нашу проблему. Вы не подскажете, где мы теперь находимся?
Старик со старушкой переглянулись.
– Отчего ж не разрешить? – дед снял шапку. – Вольному – воля. Откелева идёте, оттелева придёте.
– Прямая дорожка на кривую наведёт, – поддакнула старушка, поправляя платочек. – Ну, Иван Тимофеич, хватит разговоры разговаривать, орать-оть надо.
Старик нажал на ручки плуга.
– А ты сойди с борозды, – строго сказала старушка Спинозе. – Не для тебя пахана.
– Извините, – сказал мальчик, отступая. – Прошу прощения.
– Ну что? – спросила Катя. – Выяснил?
– По-моему, мы с местным населением просто не поняли друг друга, – пожал плечами Спиноза.
– Ещё бы! – хмыкнула Геракл. – Ты, Витя, крупный учёный, но иногда ка-ак загнёшь по-научному. Не обижайся, конечно, но не все тебя понимают. А я сейчас зайду в любой дом и всё узнаю. Только ты не вмешивайся.
И она смело постучала в первую же избу.