Наконец он замолчал и взглянул на жену, словно ожидая, что она сейчас скажет, что это полный бред сумасшедшего. Ольга бережно положила чертеж на стол и еле слышно произнесла:
- Мне кажется, что это сумасшедшая идея, но ты прав. Надо завтра же высказать на совещании твои предложения.
- Нет, ты правда, считаешь, что в этом что-то есть? - неуверенным голосом спросил Иван.
Вместо слов, она обняла мужа, и стала целовать. Её переполняла радость и вера, что теперь они претворят мечту Ивана в явь.
Иван еле дождался утра. Он даже не пошел завтракать, так как всё утро приводил в порядок рабочие записи, с которыми собирался выступить на совещании. В десять, как обычно собрались на планерку. Не успел Артем Васильевич, который обычно начинал любое научное или производственное совещание, объявить повестку, как Иван взял слово. Стараясь не волноваться и то и дело посматривая в сторону Ольги, которая подбадривала его взглядом, он произнес:
- Мне хотелось бы вынести на рассмотрение вопрос общей концепции установки, которая, на мой взгляд даст возможность ответить на принципиальный вопрос, которым мы занимались на протяжении полутора лет, а именно, разорвать пространственно-временной континуум и переместить некоторый объем вещества во времени.
Наступила всеобщая тишина. Все, кто с удивлением, кто с надеждой, кто со скепсисом, смотрели на Ивана. Он продолжил.
- Я подготовил несколько чертежей общего, так сказать плана для ознакомления. Прошу передать их, - и Иван стал раздавать чертежи, которые он успел подготовить. После чего начал объяснять и рассказывать в подробностях предлагаемую схему работы установки.
- Я понимаю, что кое-что в ней придется заново пересмотреть, проверить, испытать, но как мне представляется, предлагаемая модель может дать гораздо больше информации, чем мы имели до этого в плане подтверждения правильности выдвигаемой теории перемещения во времени. У меня всё, - и выдохнув, Иван буквально плюхнулся на стул.
Наступила минута молчания. Все переваривали сказанное, словно пытались найти изъян, за который можно было зацепиться и в пух и в прах разнести высказанные предложения. Наконец слово взял Артем Васильевич. Он снял очки, протер их носовым платком и затем, потеребив усы, произнес:
- Нет, я конечно понимаю, что сказать, что это гениально, будет слишком громко, а для талантливого ученого, коим несомненно является Иван Сергеевич, будет даже как-то и неловко, но в данном случае я могу сказать одно, это потрясающе. Над этим надо, необходимо работать и как можно скорее.
Всё что было потом в научном мире называют одним выражением - научные споры. Они крутились до самого обеда вокруг каждого элемента и узла машины, тут же на месте делали прогнозы и вычисления, оспаривали мнение и доказывали правоту, но что самое главное были одержимы общей радостью того, что рано или поздно машина будет создана. Вопрос только времени, так как предстояло провести не один десяток экспериментов, сделать опытные образцы и соединив всё вместе проверить на практике их работу.
Через неделю, когда Иван по просьбе Ломова подготовил докладную записку по проекту с выкладками по плану дальнейших работ, материалы были переданы через Асимова руководству. Оставалось ждать ответа. Спустя два дня была дана команда срочно вылететь в Москву. Ломов и Иван полетели в Москву на совещание.
Как и полтора года назад, совещание вел седовласый генерал. Кроме него на совещании присутствовало четыре человека в штатском и один военный, судя по погонам в генеральском звании. Артем Васильевич вкратце доложил объем первоочередных задача, которые должны быть проведены в рамках проекта и в случае успешного их завершения перейти непосредственно к строительству самой машины, или если быть более точным, установки.
- И сколько для этого потребуется времени на ваш взгляд?
- Я полагаю, первый этап работ займет около года. Столько же может уйти на постройку и проведение тестовых испытаний самой установки.
- Простите, если я правильно понял, - взял слово один из присутствующих на совещании, - только для проведения испытаний вам потребуется энергозатрат, которые весь Челябинск потребляет за год. Я уже не говорю о том, что строительство двух магнетронов и силовой ядерной установки, о которой вы указали в докладной записке, потребует времени, а вы говорите год. Тут и в три года не уложимся.
- Извините, если хотим получить результат, надо уложиться, - спокойно произнес Ломов.
- Вам хорошо говорить. Вы получили, испытали и все, а нам строить и делать. Это совсем разные вещи.
- Ничего-ничего, Архип Михайлович, я вас прекрасно понимаю. Поможем, в конце концов, не военное время, подключим смежников, найдем средства и постараемся уложиться. Дело того стоит, не так ли Иван Сергеевич, - глядя на Ивана, ответил председательствующий.
- Да, я понимаю, объемы работ предстоят большие, но мы закладывали их с учетом перспективы. Речь идет в дальнейшем о строительстве установки, которая сможет перенести во времени около ста килограмм полезного груза. Это значит, что мы сможем отправлять для исследований научную аппаратуру, а не простейшие чипы.
- Это все хорошо, но по самым скромным прикидкам, на это потребуется от десяти до двенадцати миллиардов рублей, возможно и больше. Вы уверены, что затраты себя оправдают? - снова раздался голос одного из присутствующих.
- Наука всегда подразумевает для своего развития расходы и не всегда можно сказать, что они оправданы. Но сам процесс развития науки невозможно остановить. Если этого не сделаем мы, за нас это сделают другие, - уверенно и твердо произнес Ломов.