"Механические апельсины" сделали свое дело. Болото было усеяно трупами волков. Вертолеты пошли на посадку.
-Н-да, насвинячил Таунсенд, ничего не скажешь, - сказал Лугарев, выбираясь из вертолета и оглядывая место побоища, освещенное мертвенным светом луны. Неподалеку приземлился Хьюй; Митчелл и Бэнкс первыми подошли к Лугареву.
-Завтра мы должны войти в подземелье до обеда, - мрачно сказал Митчелл, - иначе тут будет не продохнуть. Сейчас жарко.
-Надо отбросить их от вертолета и облить напалмом, - буркнул Бэнкс. - А то все их блохи будут грызть нас. Кстати, ребята, я бы чего-нибудь съел! Игорек, а волков, случаем, не едят?
-Вряд ли, - ответил Лугарев. - Обычно они сами едят.
-А жаль, - сказал Бэнкс. - Вот я наелся бы! На всю жизнь...
Наступило 26 июня. По плану Бартона это был решающий день. Именно сегодня предполагалось покончить с Сауроном. Бартон и Голдштейн на полную катушку проявили свои незаурядные организаторские способности. Уже около восьми утра небо над Дол-Гулдуром задрожало от рева мощных вертолетов. Пять "Чинуков" один за другим вывалились из пространственно-временного окна. На внешней подвеске они несли технику: три легких танка "Скорпион", гусеничный бронетранспортер "Спартан" и бронированную ремонтно-эвакуационную машину "Самсон", модифицированную в инженерную - на ней было дополнительно установлено оборудование для бурения горизонтальных и вертикальных шпуров. Эта машина должна была в случае обвала помочь остальным выбраться. Если она не справится, в дело вступит "Последний Крестоносец".
Основное дополнение к конструкции танков и других машин заключалось в том, что на них в срочном порядке наклеили многослойную теплозащиту из асбестопластика и резиноподобного покрытия. Кроме того, на задней части башен "Скорпионов" по бокам снарядного ящика были укреплены объемистые баллоны-термосы, а по бокам башни - баллоны со сжатым воздухом. Прямо к стволам пушек на кронштейнах крепились короткие стволики, соединенные трубами с баллонами. Они напоминали стволы огнеметов.
-Что это на них навешали? - спросил Лугарев.
-Сюрприз для балрогов, - ухмыльнулся Митчелл.
-Огнетушители, что ли? - спросил Беляев. - Лучше бы ты заказал пожарную машину.
-Бери выше, - ответил Митчелл, - это жидкий азот. Собственно, я думал насчет пожарной машины. Но она в туннель не пролезет, я проверял.
Наемники распределились по экипажам. Первым шел "Скорпион", в нем были Лугарев, Топхауз и Мерчисон. За ними - БРЭМ "Самсон", на ней ехали Грэхем, Кошелев и Бугров. Следом шел второй "Скорпион" - Мартин Бейли, Андрей Беляев и Стив Смит. За ним - БТР "Спартан", в нем помимо экипажа: Кингсли, Хейвуда и Ковшова ехали также Левин, Селестиэль и Гэндальф. Эта машина осуществляла связь с "Эйприл Фест": на ней была установлена станция межвременной связи; только ее мощное излучение могло пробить многометровую толщу земли. На тот случай, если станция не справится с этим, был предусмотрен второй вариант связи: Голдштейн прислал Селестиэль Палантир, хранившийся в Минас-Аноре. Ее Палантир все еще оставался на борту "Эйприл Фест". Голдштейн вполне освоился с ним и для пробы несколько раз связывался с наземной группой.
Замыкающим в колонне шел третий "Скорпион" командирская машина Митчелла, с ним были Бэнкс и Логан. Митчелл явно не признавал чапаевской тактики, согласно которой командир в ходе атаки должен находиться "впереди на лихом коне".
Штурман "Спектра" Кошелев, оказавшийся водителем БРЭМ, взялся за рычаги. К подъемному крану "Самсона", стрелу которого заменили на телескопическую, была привязана гиря наподобие стенобойной, только с шипами. Несколькими ударами этого гипертрофированного кистеня-моргенштерна "Самсон" расширил вход в туннель, бульдозерным ножом сгреб в сторону грунт и занял свое место в колонне.
-Можем двигаться, Джим, - доложил Грэхем.
-Угу, - ответил Митчелл. - Эй, вы, там, вверху! Расселл! Мы трогаемся! Если что - расковыряй этот гнусный холм. А если не сможешь - хотя бы посади на нем цветы. Я всегда мечтал о цветах на своей могиле.
-О'кэй, Митч. С Богом, парни! - напутствовал их Бартон. - Привезите мне уши этого гада!
-Заводи! - скомандовал Митчелл.
Беляев, как обычно, первым завел двигатель, вопя во все горло:
Тогда нажмут водители стартеры,
И по лесам, по сопкам, по воде,
Гремя огнем, сверкая блеском стали,
Пойдут машины в яростный поход
Когда суровый час войны настанет,
И нас в атаку Родина пошлет!
Танки выплюнули облака дыма, заревели и двинулись. Один за другим они въехали в подземный туннель. Только "Скорпионы" с их габаритами легковушки и созданные на их базе машины могли проделать такой фокус.
Сидя на кожаном сиденье внутри алюминиевой коробки бронетранспортера Селестиэль вдруг задумалась о том, какие разные эмоции испытывают эльфы и люди в минуту опасности, идя на смертельный бой. Ей хорошо была знакома холодная ярость эльфов, расчетливая и жесткая; ей доводилось ощущать лютую ненависть воинов Элендила, их угрюмую злобу, с которой они шли на штурм крепости Гортаура в дни Последнего Союза. Но наемники...
Их эмоции, которые, как и все эльфы, очень чутко ощущала Селестиэль, были совершенно не похожи на чувства других людей. Наемники Вечности шли в бой весело, с шуточками, от которых порой вяли уши, но зато всегда поднималось настроение. Они, казалось, шли не в бой, а на веселую ярмарочную борьбу: других посмотреть, себя показать. Их шуточки выводили из себя врагов, и те начинали ошибаться; наемники просто издевались над противником, и вывести их из этого развеселого состояния, да и то ненадолго, могла лишь особенно крупная неудача. Казалось, они идут не на смертельную схватку, а просто делают свою любимую, пусть и немного опасную работу.
Сотрясая затхлую подземную тишину ревом моторов и лязгом гусениц, "Скорпионы" мчались по туннелю; тьма расступалась под мощными лучами фар. Митчелл опасался, что в туннеле могут быть устроены ловушки и искусственные обвалы с расчетом завалить наступающую колонну, поэтому танки шли на возможно более высокой скорости. Их потряхивало на остатках баррикады на месте обрушенной стены, и на трупах орков, которые не успели убрать.
Благополучно вписавшись в поворот, танки вылетели в главный зал. Из противоположных выходов уже выбегали орки и кочевники. Под землей слышался могучий нарастающий гул - балроги были на подходе. Танки и прочие машины выстроились цепью и ударили из пулеметов. Верный своей привычке, Митчелл пустил в ход огнемет. Слепящие огненные струи обратили кочевников в бегство, за ними с визгом бросились орки. Беляев впал в совершеннейший экстаз и вопил по радио, переключая передачи:
Мчались танки, ветер поднимая,
Наступала грозная броня,
И летели наземь самураи
Под напором стали и огня!
Остальных, казалось, тоже подхватил вихрь стремительной атаки. Но тут коридор напротив озарился багровым пламенем, грохочущий рык просто оглушал, перекрывая треск пулеметов. Из прохода вывалился в туче дыма окутанный пламенем первый балрог. За ним второй, третий, четвертый... Сидя в БТР, Селестиэль не видела их, но чувствовала их приближение, и ее сердце тревожно сжалось.
Огненный хлыст балрога рассек воздух перед танками. Лугарев взглянул на датчик наружной температуры - она быстро повышалась. В танке этого пока не чувствовалось, сказывалась надежная теплозащита. Лугарев поймал в прицел ближайшего балрога и нажал кнопку.
Ледяная струя жидкого азота, окутанная облаком морозного пара, окатила жуткого демона. Он заревел так, что с краев пролома в потолке посыпались камни.
-Что, не нравится? - процедил Лугарев. - Остынь, горяченький мой!
Он снизил прицел и послал вторую струю в живот и ноги балрога. Окутанный облаком пара, демон превратился в заиндевевшую ледяную статую.
Видя явный успех необычного оружия, наемники снова воспряли духом. Митчелл заморозил второго балрога, Бейли - третьего. Четвертый бросился бежать, но тут Крис Грэхем с ловкостью заправского крановщика крутанул подъемным краном, и тяжелая гиря сшибла балрога с ног. Демон с ревом грохнулся на пол.