Легкость и стремительность, с которой тройка принимала решения восхищала. Виель лишь сместился, закрывая обзор оставшимся детям, и освобождая дорогу Дору, готовому сорваться с места. Напряжение прила Маал ощущал, как будто рядом натянутая тетива звенит, но взгляд был прикован не к ним, а к Ниаму.
Ниам смотрел в упор тяжелым, откровенно-агрессивным взглядом и не желая даже делать вид, что помнит про субординацию. Так ведут себя те, у кого за плечами неподъёмный долг и опыт потерь, те, кто чувствует свою абсолютную правоту, но не мальчишки выпускники!
И Маал это импровизированную дуэль едва не проиграл. В последний миг поймав себя на побуждении отвести взгляд, уступить дурацкому упрямству и категоричности, присущей возрасту, но вовремя вспомнил ночную погоню и удержался. В зале повисла тишина, с теми же признаками легкого звона напряженных нервов, что раньше ощущалась только от тройки. Не желая длить незапланированное представление, Маал надавил Силой.
Ниам, наконец, опустил голову, признавая поражение, но судя по прищуру, так и не смирившись. Словно демонстрировал, что его не вынудили, он сам вспомнил о необходимости подчиняться. И осадок, оставшийся от этой победы, горчил не хуже полыни.
Маал повернулся к пацану, застывшему рядом.
— Я. — На очевидно риторический вопрос про имя Маал решил не размениваться. — Испугался?
Прием был не вполне честный. То, что пацан взовьется до небес, понятно из самого факта их диалога. Диалога, состоявшегося наперекор инструкциям и явно предмета личной гордости.
— А вы правда можете тут всеми дронами одновременно управлять?
Улыбку сдержать удалось. Ну почти. Пацан-то не из тех, кому безопасно палец протягивать. С лёту снял про то, что вопросы можно игнорировать, и не дал себя провести как птенца.
— Нет. Мой предел двенадцать, а тут насколько мне известно, дронов больше двадцати, включая те, что помогают в городе. — Еще не закончив Маал понял, что эту дуэль проиграл вчистую. Подопечный Тройки Ниама оказался достойным их воспитанником. Его развели, поймав на неспособности врать, и выставили самодовольным хвастуном. Смотрите, малыши — ваш страх не страшный, он смешной.
Таким вещам в Яслях не обучали так же, как и фигурам пилотажа, продемонстрированными тройкой Ниама. Стиль, и там и тут, прослеживался отчетливо. А к мальцу, пожалуй, надо будет повнимательнее присмотреться. Кажется, его ждет большое будущее.
— Ты забыл представиться.
Вопрос застал начало движения прочь. И замерев в какой-то странной, неестественной позе, мальчишка ощутимо дрогнул, сразу напомнив, что именно мальчишка, хоть и одаренный — на Щит щедро плеснули и замешательство, и неуверенность. Нет, диалог продолжать с ним точно не собирались, и к такому повороту готовы не были.
— Мехин-Инь! — окрик Ниама словно путы разрезал. Пацан мгновенно отмер и собрался, безошибочно читая поддержку за вроде как укоряющим возгласом.
— Простите, Мааллел-Эль, — он вытянулся и на выдохе кивнул головой, повторяя за воспитателем, хоть и неформальным. — Мехин-Инь.
— Очень приятно, Мехин. — Официальное обращение к воспитанникам Маал опустил и повторил намеренно замедляясь, — очень приятно познакомиться.
Мехин вспыхнул и поджал губы. Привыкай, самородок, за камнем всегда след на воде.
— Я прошу прощения, Эль. — голос Виеля, хоть и не такой низкий, как у Яреда, но все равно нехарактерно взрослый для подростка, явно способствовал зарабатыванию авторитета, необходимого воспитателю. — Мы помешали вам. — он замолчал и повернулся к Мехину.
Легкий кивок заставил того резко, будто включенный дрон, стартануть прочь. Маалу, чтобы остановить мальчика, пришлось схватить за запястье, едва не уронив. И тут же отозвался Щит — оба прила мгновенно на ногах и, казалось, готовы нападать. Лишь Ниам сумел удержаться и остался сидеть.
Пауза, длиной в один выдох закончилась. Дар и Виель молча сели обратно за стол, и лишь едва заметно вибрирующая энергия внутри напоминала Маалу об их недавней вспышке. Вспышке, в которой бета-блок — запрет причинения вреда другому Новали, будто не участвовал вовсе.
— Мне кажется, все-таки удалось тебя напугать. — Маал коротко погладил место, где ощущался пульс, успокаивая, и выпустил руку Мехина из пальцев.
— А я тоже химерой буду! — тонкий, вибрирующий от волнения колокольчик, не назвать иначе, вклинился в повисшее напряжение, как корабль в волну. — Я лучше всех в трубе летаю. Мне скоро дадут собственный сьют.
Маал встал. Даже если и хотел усидеть, инстинкты не позволили бы. Хозяину «колокольчика» на вид не более четырех лет. Один. Его тут вообще сейчас быть не должно, а он не просто тут, а высоко задирая голову, чтобы смотреть в глаза, вплотную подходит к Химере. Ведь точно же знает, к кому идет. Интересно, а младенцы в репрокапсулах тоже уже в курсе, что в Ясли прибыл Химера?
Мехина, молча и отчаянно преградившего путь, пришлось мягко отодвинуть за плечи.
Опустившись на одно колено, как в древности опускались перед королями, Маал оказался лицом к лицу. Краем глаза он видел, что с нижних этажей уже спешит один из немногих взрослых в Яслях, скорее всего, учитель, не уследивший за ребенком, но сказать то, что собирался, Маал успеет.
— Ты молодец. Сила и ловкость — это очень полезно, но знаешь, что я скажу тебе по секрету? — Малыш даже рот забыл закрыть, смешно наклонив голову и поворачивая ухо, словно ожидал, что секрет ему прошепчут. — Лучше стань биологом и излечи людей от бешенства, чтобы никому больше не нужно было работать Химерой…
Разочарованного ребенка уже тянули за руку прочь, а Маал все никак не мог заставить себя подняться. Нет, пожалуй, с него на сегодня хватит. Выпуск — праздник инициализации, обойдется без него. Тем более, что для интересующих его объектов оно явно формальность по причине уже наличествующей и вполне оформившейся Силы.
Тронув монетку транслятора на виске, почти неосознанное движение, но привычно нужное, Маал вернулся за свой стол, и уже не отвлекаясь, принялся есть. Совет вечером, и пока тут все будут познавать нити энергии и учиться плести первый в жизни Щит, он успеет навестить бывшего профессора Мая Ладога. И если повезет, взглянуть на предмет эмоциональной привязки Ниама.
========== 5. Химера ==========
Отголоски Единения еще прокатывались по Каркасу, успокаивая Ликадо, уже запертому, но еще умиротворенному. И не нужны пока слова вообще, но надо вспоминать, как это — общаться звуками, включая отказывающие пока работать связки.
Ливий лежал на спине в бассейне, раскинув руки и закрыв глаза. В мягком, бликующем синем полумраке, на фоне прозрачной воды, его фигура выглядела неестественно неподвижной. Клирий остановился у края чаши и посмотрел на небо, просвечивающее через тонированную стеклянную крышу. Да, усыпальницы сейчас он бы не выдержал. Не раздеваясь, спустился по ступенькам, и не удержавшись, скривился: по ощущениям вода была горячей. Обернув руками поручень, тянущийся по краю над самой водой, он повис, расслабившись и опершись спиной на керамическую стену. Даже горячая вода — спасение для опасно разогретого тела, рискующего сварить собственную органику.
— Из двадцати откликнулись лишь восемь. — голос Льва звучал глухо, но четко. Отраженный от воды, вкупе с по-прежнему абсолютно неподвижной фигурой, лишь немного покачивающейся от потревоженной Клирием воды, слова прозвучали, будто ниоткуда. — Они деградируют, Коля. Меньше половины и все биологические родственники Петра. Вот только так. И каждое следующее поколение слабее предыдущего. У нас нет будущего. Мы пустые, бесплодные осколки великой цивилизации, обреченной тут, на этой планете, сгинуть окончательно.