Но когда Андо проходил мимо автоматов для продажи билетов, он вдруг вспомнил, что кошелек остался дома. Вернуться за ним Андо не мог. Он порылся у себя в карманах. Нашел водительские права – пластиковую карточку в полупрозрачном чехле. Вчера, когда Мияшта предложил ему поехать покататься, он на всякий случай взял права с собой и забыл выложить их из кармана.
Ему повезло – вместе с правами в чехле оказалась сложенная в несколько раз пятитысячная купюра.
С другой стороны, пять тысяч йен – это все, что у него есть. Подумав об этом, он совсем сник. Теперь к чувству холода примешалось чувство одиночества и заброшенности. Где он будет спать? Ведь на пять тысяч не снять комнату даже в капсульном отеле...
У него оставался только Мияшта. Единственная надежда.
Андо купил билет, потом зашел в телефон-автомат. Набрал номер. Вообще-то он сомневался, что Мияшта успел со времени последнего их разговора добраться домой, но все равно решил позвонить.
Как он и подозревал, Мияшта еще не вернулся. Неудивительно, если вспомнить, что он звонил из Ёцуя. Толстяк должен был проехать чуть ли не через весь город, чтобы добраться из Ёцуя к себе. Поразмыслив немного, Андо решил поехать в Цуруми без предварительного разговора.
В начале десятого он сел в электричку. Откинулся на спинку кресла и закрыл глаза. И тут же, как будто сработал рефлекс, перед его мысленным взором возникло лицо Садако. Он не помнил, чтобы когда-нибудь раньше его отношение к женщине за такой короткий промежуток времени менялось настолько кардинально. Во время первой встречи она была для него пугающей загадкой.
Когда он встретил ее во второй раз, страх исчез и вместо него возникло желание. В их третью встречу это желание было удовлетворено. Андо почувствовал себя влюбленным и... тут же был низвергнут.
Она соблазнила его. Заманила на вершину и столкнула оттуда в бездонную пропасть. ...Некрофилия...
Мысль о том, что он спал с женщиной, умершей двадцать пять лет назад, была невыносима. ...Откуда она взялась? Может быть, и Асакава, и все остальные ошибались, и Садако вовсе не умерла?.. А вдруг ей удалось восстать из мертвых?..
Нельзя сказать, что в электричке было полно народу: кроме нескольких человек, все пассажиры сидели. На скамейке напротив Андо развалился молодой парень, по виду рабочий. Он занимал целых три сидячих места. Хотя глаза у парня были закрыты, было видно, что он не спит. Каждый раз, когда кто-нибудь проходил мимо него, он приоткрывал глаза и осматривался. Глаза у него были тусклые, неживые, как у мертвеца. Андо с ужасом и отвращением отвернулся от рабочего. Но теперь все пассажиры казались ему бледными трупами.
Он едва сдерживал дрожь. К горлу подступил комок. Андо обхватил себя самого за плечи и закусил губу, чтобы не заорать во весь голос прямо здесь, в общественном транспорте, посреди вагона.
Мияшта налил ему бренди. Сначала Андо глотнул совсем немного, просто чтобы почувствовать вкус, а потом залпом осушил стакан. Наконец-то он почувствовал себя человеком. Впрочем, его до сих пор трясло.
– Ну как? Ты в порядке? – спросил Мияшта.
– Более или менее.
– Кажется, ты здорово замерз.
Мияшта пока еще не знал, почему Андо пришел без пальто.
– Это не от холода.
Встретив его у дверей, толстяк сразу отвел Андо в свой кабинет и усадил на кушетку, стоявшую у стены. На этой кушетке, которая теперь дребезжала под его содрогающимся телом, Андо предстояло провести сегодняшнюю ночь. Только после второй порции бренди он по-настоящему пришел в себя и сумел унять дрожь.
– Что случилось? – ласково спросил Мияшта.
Андо рассказал ему все, что произошло с ним со вчерашнего вечера. Все от начала до конца. Закончив говорить, он откинулся назад и растянулся на кушетке.
– Все, я больше так не могу. Объясни мне, что все это значит. Я ничего не понимаю! – простонал он.
– Ну ни фига себе... – пробормотал потрясенный до глубины души Мияшта. Это был один из тех моментов, когда у людей неожиданно начинается нервный смех. И толстяк тоже тихо рассмеялся, хотя в его смехе не было и тени радости. Отсмеявшись, Мияшта налил немного бренди в горячий кофе и принялся потягивать его небольшими глотками. Размышляя над рассказом Андо, он полностью ушел в себя. Надо было найти мало-мальски логическое объяснение тому, что происходит.
– Ладно. Прежде всего мы должны понять, откуда взялась Садако. – Судя по тону, Мияшта уже знал ответ. Так что вопрос был скорее риторическим.