Убедившись после всех этих проверок, что в квартире, кроме них двоих, действительно никого нет, Мияшта сказал:
– Значит, она все-таки смоталась.
– Интересно, куда? – промямлил Андо, хотя на самом деле меньше всего на свете он хотел знать, куда направилась Садако Ямамура. Он надеялся, что больше никогда в жизни ее не увидит.
– Есть какие-нибудь идеи? – спросил Мияшта.
– Абсолютно никаких, – совершенно искренне ответил Андо, покачав головой. И ровно в этот момент он заметил на столе то, чего раньше там не было. Открытая тетрадь. Она лежала на самом краю. Андо не помнил, когда последний раз пользовался тетрадями, но знал наверняка, что раньше этой тетради здесь не было.
Он слез с кровати и взял тетрадь со стола. Несколько страниц были исписаны неровным почерком. Запись начиналась со слов «Уважаемый Андо» и заканчивалась подписью: «Садако Ямамура».
Записка! От нее!
Андо прочитал про себя первое предложение, после чего протянул тетрадь Мияште.
– Это еще что? – спросил тот.
– Записка от Садако.
– Вот это да! – сказал Мияшта, забирая у Андо тетрадь. – Сейчас почитаем, – добавил он и принялся читать послание Садако вслух, хотя никто его об этом и не просил...
Уважаемый Андо.
Я не хочу Вас пугать больше, чем Вы уже напуганы. Поэтому я решила написать Вам письмо.
Я понимаю, что это не самый современный способ общения, но, пожалуйста, простите мне эту прихоть. Надеюсь, Вы дочитаете мое письмо до конца.
Я почти не сомневаюсь, что Вы уже выяснили, откуда я свалилась на Вашу голову. Для того чтобы вернуться в этот мир, я воспользовалась телом, а точнее, маткой женщины по имени Маи Такано. К сожалению, я и сама не знаю всех подробностей того механизма, с помощью которого мне удалось переродиться...
Мой отец был профессором. Он читал лекции на медицинском факультете одного из токийских университетов. Я довольно часто приезжала к нему в Южный Хаконэ – Вы ведь знаете, что он провел там последние дни своей жизни. Когда я приезжала к отцу, он всегда рассказывал мне о генах и наследственности. Поэтому я смутно, но все же представляла себе, что такое генная информация. Наверное, поэтому мне и удалось, используя свои «магические» способности, снять слепок со своих генов. Теперь, когда я думаю об этом, я все больше убеждаюсь, что, умирая, на уровне подсознания сделала все, чтобы сохранить в целости и невредимости свою генную информацию.
Впрочем, меня совсем не волновало, в какой именно форме эта информация сохранится. Пожалуйста, поймите меня правильно – лежа на дне колодца, я думала вовсе не о том, чтобы возродиться в этом мире. Меня мучила невыносимая мысль, что я – Садако Ямамура – сгнию в этом колодце, и никто так и не узнает об этом... А дальше произошло то, в чем Вы как специалист, несомненно, разберетесь лучше меня.
Мой дух, моя душа, растворившаяся в воде старого колодца, возродилась в теле этой женщины. Когда я начала воспринимать мир вокруг себя и подошла к зеркалу, я увидела в нем чужое лицо. Сначала я не поняла, что произошло. Мои лицо и тело – они были чужие, незнакомые. Но мыслящее, воспринимающее реальность "я" действительно было мной.
Город тоже показался мне незнакомый. Множество машин, маленькая комната-коробка, бытовая техника и электроприборы – я ничего этого не знала. А потом я поняла, что меня не было в этом мире двадцать пять лет. Двадцать пять лет, которые пролетели для меня в мгновение ока! Я вдруг осознала, что душа, покинувшая мое тело два десятка лет назад, теперь воплотилась в новом обличье. Маи Такано... Бедная девочка, ей пришлось пожертвовать ради меня своим телом.
Мое сознание проявилось еще до того, как Маи родила меня. Я была незаметной крошечной частицей, но зерно по имени Садако, очутившись в матке, сразу же пустило ростки. Чем больше я становилась, тем сильнее мое сознание влияло на Маи. И к концу седьмого дня, когда я вот-вот уже должна была родиться, я полностью захватила власть над разумом девушки.
Я смотрела на мир одновременно изнутри и снаружи: глазами матери и глазами эмбриона. Я слышала и действовала за двоих. Своими маленькими ручками я касалась мягких стенок яйцевода, гладила их волнистую поверхность.
Время моего рождения приближалось, и меня начал мучить вопрос, что произойдет с телом Маи, после того, как я выберусь на свет. Вернется ли в него душа девушки, сможет ли оно и дальше существовать без меня? Чем больше я размышляла над этим, тем очевидней становилось, что это невозможно. Тело Маи было всего лишь коконом. И как бабочка оставляет свой кокон и улетает на цветочную поляну, так и я должна была улететь. Значит, нужно было придумать, что делать дальше с оболочкой, которая станет абсолютно бесполезной после моего рождения. Разумеется, прежде всего я заботилась о себе, но, честно говоря, к тому моменту мне уже стало ясно, что на самом-то деле девушка умерла в тот миг, когда я вторглась в ее тело в виде вируса.