После изгнания поляков из Кремля вновь встал вопрос о царе. Дмитрий Пожарский отказался от почетного сана царя и настаивал на созыве избирательного Земского собора в Москве со всей земли Русской. Были разосланы грамоты о необходимости прислать выборных, чтобы говорить об избрании царя «вольно и бесстрашно». Из-за плохих дорог и дальности расстояний собор назначили через месяц, на 6 декабря 1612 года.
«Он один был бы в состоянии поддержать достоинство великокняжеское», – писал голландец Исаак Масса о Федоре Романове. Отец Михаила Романова патриарх Филарет (в миру Федор Никитич Романов) получил прекрасное по тому времени образование. Учитывая родственные связи с царем Федором Ивановичем, он становится законным преемником престола после смерти среднего сына Грозного, царя Федора.
Но его опередил главный соперник в борьбе за царский престол худородный, но умелый организатор и администратор, сладкоречивый Борис Годунов, который был предан Грозному. Он «надел опричный кафтан, едва достигнув совершеннолетия» и женил сына Грозного, царя Феодора на своей сестре Ирине. Малограмотный «вчерашний раб, татарин, зять Малюты» Годунов заставляет Романова постричься в монахи под именем Филарета, после чего его ссылают в Антониев монастырь. Доброжелательный, жизнерадостный Филарет, красавец и первый щеголь, в молодости практически лишенный какого-либо общения, оказался в изоляции в суровой обстановке. Огромное честолюбие в нем сочеталось с волей и характером.
Судьба не случайно безжалостно испытывала Филарета, словно сталь закаляла его и нещадно готовила к новой роли самодержца. В 1605 году, после того как к власти пришел Лжедмитрий I, Филарет возведен в сан ростовского митрополита. В мае 1606 года Василий Шуйский пытался привлечь Филарета на свою сторону, но Филарет был непреклонен. В 1609 году Филарет захвачен войсками Лжедмитрия II и содержится в лагере самозванца в Тушине. Здесь он возведен на патриарший престол.
После свержения Шуйского в сентябре 1610 года он вместе с князем Голицыным отправлен послом к польскому королю для заключения договора о вступлении на русский престол королевича Владислава. При получении известия о приближении к Москве народного ополчения в апреле 1611 года Филарет и Голицын были арестованы.
Выборы царя
Пожарский отказался покарать великородных бояр, виновных в приглашении Владислава на царство. Единство и согласие народа он считал важнее и дороже показательной порки бояр. Отказался он и от расправы над вражескими солдатами, что были в его лагере. Когда наступили крещенские морозы, началось обсуждение кандидатов. Спустя несколько дней страсти накалились до предела. Выборщики разделились на группы, каждая продвигала своего избранника.
На богомолье в Ипатьевском монастыре под Костромой находился и сам Михаил Романов с матерью и двумя племянниками Борисом и Михаилом Салтыковыми. В отсутствие бояр совет принял постановление не приглашать на трон ни польского, ни шведского королевичей, ни других иноземцев. Земский собор заседал третью неделю. Близился конец января, круг кандидатов сузился.
В назначенный день, 21 февраля, избирательный собор возобновил работу. Большой Кремлевский дворец был переполнен. Бояре вновь заговорили о приглашении иноземного принца. Терпению народа пришел конец. Едва весть о боярских речах разнеслась по Москве, казаки и чернь с большим шумом ворвались в Кремль и напустились на бояр с бранью.
«Вы не выбираете в государи из русских господ, – кричали в народе, – потому что хотите сами править и одни пользоваться доходами страны и, как случалось раньше, снова отдадите государство под власть чужеземца!» Особенно настойчивыми были казаки. «Мы выдержали осаду Москвы и освободили ее, – заявили они, – а теперь должны терпеть нужду и совершенно погибать, мы хотим немедленно присягнуть царю, чтобы знать, кому мы служим и кто должен вознаграждать нас за службу».
Верхи собора объединились, чтобы как-то противостоять напору снизу. Толпа не желала расходиться, шумела и требовала, чтобы бояре и соборные чины в тот же час присягнули Михаилу Романову. Многие наивно верили, что величие государства не возродит никто, кроме родни – пускай самой дальней – угасшей династии. Сестра деда Михаила Романова царица Анастасия была первой, любимой женой Ивана Грозного и матерью царя Федора Ивановича. Призрачная популярность угасшей династии вынесла наверх ничем не примечательного человека, спутав все расчеты и прогнозы земского руководства. Монархические иллюзии в который раз сыграли дурную шутку с русским человеком.