Он увидел два полных бокала с мартини на столике.
− Ты, надеюсь, не пила с ним? - взволнованно выпалил он.
− Даже не пригубляла, − вздохнула Диана. - как только он наклонился ко мне, я сразу выстрелила.
− И не прикасайся к ним, − выдохнул Алексей. - там может быть яд.
Диана покосилась на него.
− Что теперь? Ты позвонишь своим?
− Не сейчас, − пробормотал Алексей. - не сейчас...
Он буквально сорвал с нее ее крепдешиновое платье и быстро разделся сам. Они распростерлись обнаженные в спальне на большой латунной кровати, их страстные ласки отражались в зеркалах на стенах, множивших их блестящие отражения.
Он лежал на ней, глубоко входя в нее фаллосом, придавив ее к простыням всей тяжестью своего тела, резко вздымая и опуская бедра. Он прошелся ласковым языком по ее шее, плечам, опустился к бороздке между грудей. Затем припал к ее соску и нежно втянул его губами.
Она извивалась под ним, забывшись в экстазе откровенных плотских радостей. Затем она выгнулась и уткнулась грудью ему в рот, он сжал зубами сосок и больно укусил его, на что она ответила резким тонкти голосом.
Раскрытыми, широко расставленными ногами она крепко обнимала его спину, точно застегнув ее на ремень. Согнутые, как когтистые лапы, руки Дианы с длинными ногтями вонзались ему в спину, царапали кожу, оставляя на ней кровавые следы. Чем сильнее он бился о нее телом, тем страшнее терзала она его плоть. Боль и блаженство смешались, возбуждая его, как наркотик, отдаваясь шумом в звенящей голове. Кровь стекала по его спине теплыми солеными струйками, брызгала на белые простыни.
Она выбралась из-под него и перевернулась на живот, предлагая ему новую утеху. Он нагнулся и приподнял ее за бедра. Потом встал на колени позади нее и стал целовать спину Дианы, лаская языком ее сильный, пружинистый позвоночник. Затем он опять взгромоздился на нее, и она забилась у него в руках, когда он снова пронзил ее фаллосом.
Теперь Диана сидела на Алексее, наклонившись над ним, глубоко целуя его в губы. Она задрала руки над его головой, припав грудями к его лицу.
Она опять скользнула бедрами ему на живот, как бы приглашая его к себе, жарко прижимаясь к нему. Он бросил навстречу ей напряженное тело, глубоко погрузившись в ее лоно. Неожиданно они оба пришли к финалу. Он чувствовал, как дрожало от удовольствия ее тело, она вся трепетала от исступленной силы, которая пульсировала в ней.
А рядом с кроватью, накрытый пылезащитным чехлом, лежал мертвый Роберт Гимаев с отсутствующим лицом; человек холодного рассудка, которого Алексей так и не смог переиграть.