Он рассмеялся. Она услышала его и тоже рассмеялась. Он подумал о ее 'кураторе' Грачеве. Старик и понятия не имел, что делит ее с кем-то. Он приходил и брал их, когда хотел, в определенных пределах. Все они жаждали его, он убедился в этом с самого начала. Они любили его видеть. Они все любили Роберта.
Он позволил ей танцевать и вышел из гостиной. Он пошел в ванную и принял душ, смывая порошок с волос, очищая себя от жуткого вируса. Он тщательно намылился три раза, вымылся три раза с тщательным вниманием к каждой поре его тела. Выйдя из душа, он завернулся в теплые полотенца, взятые из шкафа в ванной. Он использовал три огромных махровых полотенца, наслаждаясь ими. Для Нины оставалось только два. Их он вынул из кожуха и засунул в комод. К тому времени, как он оделся, в стереосистеме закончился Челентано. Он прошел по коридору и заглянул в гостиную. Стеклянная стена превратилась в мерцающий лист; комната горела в лучах заходящего солнца. Нина рухнула на пол, ее золотистое тело плавало в угасающем расплавленном свете. Он пожал плечами и подошел к проигрывателю. Вынув кассету, он сдул пыль, опрыскал гнездо виниловым чистящим средством и протер его. Он осмотрел бороздки на предмет царапин, убедился, что их нет, и сунул кассету в домик, а затем в картонную обложку. Положив кассету у входной двери в прихожей, чтобы не забыть ее, он вернулся в спальню. Из наружного кармана своего шелкового спортивного блэйзера висевшего в шкафу, он достал маленький черный мешочек из телячьей кожи. Он развернул мешочек и достал стеклянный флакон с резиновой крышкой, который он положил на мраморную крышку туалетного столика в прихожей ванной. Затем он достал шприц и, вставив иглу во флакон, выкачал достаточно жидкости, чтобы наполнить половину шприца, затем вернул флакон в мешочек. Ему потребовалось некоторое время, чтобы найти плоский контейнер для ее контактных линз среди мешанины духов и косметики. Он открыл его, вынул две студенистые линзы и вылил раствор в раковину. Он вернул мягкие линзы на место и брызнул содержимое шприца на мембранные диски, пока они не поплыли в нем. Водопроницаемые линзы поглотят вирусный дистиллят.
После секса вперемежку с наркотиками и выпивкой глаза Нины будут сырыми и налитыми кровью, но она наденет линзы. Это было то, что она должна была сделать. Он захлопнул футляр с линзами и положил его на место. Он ввел остаток раствора в ее маленькую пластиковую бутылочку с глазными каплями, затем сполоснул шприц в раковине и положил его обратно в сумку. В спальне он надел летний плащ, сунул мешочек в карман и вернулся в гостиную.
Нина лежала кучей на мраморе, где отблескивал закат. Ночь поглощало солнце, как черные чернила, и все сверкающие огни города пробивались сквозь нее и простирались до горизонта, как бесконечность рассеянных бриллиантов. Он взял свою кассету и открыл дверь. Грачев должен был прибыть на частном самолете в город в девять сорок пять. Он будет дома в десять пятнадцать. Нине Перепаденко придется объясняться с ним как можно лучше.
Глава 18
- А твой ум работает сверхурочно?
- Я стараюсь не отставать от тебя, - Алексей поднял часы, чтобы поймать свет из коридора. -Уже десять часов. Дай мне пару часов.
В среду вечером Евгения приготовила хороший обильный обед и привела с собой пару своих друзей художников. Когда-то за таким ужином Невзоров впервые представил Евгению своим родителям. Они влюбились в нее с самого начала, и она стала любимой гостьей на этих вечерах и быстро стала членом семьи еще до того, как они стали жить вместе.
Когда гости ушли, Евгения принесла свежий кофе. Невзоров встал, взял сигареты, и вернувшись к столу, закурил. Он вдохнул гладкий темный дым "Барклайс". Он начал расслабляться впервые с тех пор, как Оганян пришел со своим поразительным диагнозом.
- Пойдешь завтра на работу пораньше? - спросила Евгения. Она стояла, опершись на локти, и улыбалась ему.
- Наверное, - сказал он.
- Ты говорил, что прошлой ночью ты не спал и двух часов.
- Мне не дает покоя это дело.
- Завтра есть и другие дела.
- Это конкретное расследование очень важно. Этот человек -я уверен, что это мужчина-не похож ни на кого из тех, с кем я когда-либо сталкивался. Настоящий безумец. То, что он делает, не имеет такого большого численного масштаба, хотя это может оказаться таковым, когда мы наконец доберемся до сути. Но меня заинтриговал его ... подход. Множественные или серийные убийцы имеют много общих знаменателей. Есть подобие синдрома, его исторически- психологическое развитие. Большую часть этого можно увидеть в ретроспективе, но не обязательно до того, как убийца будет остановлен или пойман. В этом случае есть что-то заметное с самого начала, что-то, что отличает его от других людей его рода. - Он повертел сигарету во рту, наслаждаясь вкусом дыма. На открытом воздухе он казался богаче, словно тропическая влажность усиливала аромат табака. - Серийный убийца часто испытывает яростную ненависть. Эта ненависть движет им, побуждает его убивать постоянно и жестоко. Объект его ненависти вынужден страдать, и убийца наслаждается силой быть причиной этого страдания. Он хочет видеть, как объект страдает; он хочет слышать, как объект плачет, хнычет; он хочет на самом деле почувствовать страдание объекта своими собственными руками и испытать, как жизнь высасывается или вырывается. Это внутреннее насилие, невероятно напряженное и ужасающее. Это потрясающе. Он может быть классическим тихим парнем, чьи соседи всегда так удивляются, когда обнаруживают, что это переодетый демон, но в конечном счете маскировка сбрасывается, чтобы испытать тот великий момент насилия, который в конечном итоге должен быть удовлетворен. Человек, которого мы ищем, по-видимому, не имеет такой очевидной потребности. Он просто делает жертве прививку, каким-то хитрым способом, и уходит. Очевидно, жертвы не понимают, что с ними произошло. В момент контакта с жертвой ему не только не хватает элементов боли и страха, но может не хватать самой видимости насилия. Поскольку нет способа точно определить, когда жертва умрет от болезни, он не может даже иметь опосредованное удовольствие наблюдать ее смерть издалека. Ему не хватает того жара страсти, который, как я полагаю, должен поглотить серийного убийцу в те последние мгновения, когда он физически сталкивается со своей жертвой и уничтожает ее.