- Ты не задохнулась?
Та мотнула головой, яростно сверкнув глазами. Егор уже держал карабин в руках, а палец положил на спусковой крючок. Осталось лишь незаметно для американцев повернуть ствол в их сторону. С трёх метров, от бедра - в грудь Дика, потом передёрнуть затвор, и добить, если надо. А Венди уже потом, куда она, связанная, денется?
Приготовления Егора сорвались самым неожиданным образом. Одна из шкур, висящих на стенах пещеры, отлетела в сторону – там открылся проход. За спиной Дика. Оттуда выскочил ойрот, светя фонариком. В руке его блеснул нож. Егор выстрелил от бедра.
Звук ударил по ушам. Монголоид запрокинулся, расплескав мозги на опускавшуюся шкуру - пуля попала в голову. Дик вздрогнул, ошалело посмотрел Егора, потом на шумно рухнувший труп, и бессильно сел на мешок:
- Шиит…Эта скульптура принадлежит аборигенам? И ты убил одного ...
- В порядке самозащиты. А то нож уже торчал бы в тебе.
Егор мутило от боли. Ситуация обрисовалась во всей неприглядности. Ойроты нарушили свои обещания, никуда не ушли. Археологи тоже влезли куда не должны были, пусть и не нарочно. Но это еще предстоит доказать Анатолию Иженеровичу. И большой вопрос, поверит ли тот.
Понятно, что пещера имеет выход на горе, над скитом. Наверное, та, что не успели обследовать Лена с Арнольдом. Ойроты живут в ней, скорей всего у входа. Если этот услышал и прибежал на шум - тогда они совсем близко. Опасно? Да.
Но ситуацию придется разруливать! Деваться некуда, даже уйди они сейчас тихонько. Ойроты обследуют пещеру и разоблачат. Да и не уйти уже! Ползком по узкой щели, волоча за собой два трупа и Венди? Невозможно. Даже с помощью Дика. Значит, к проходу, там объясниться с Анатолием Иженеровичем и вызвать милицию с прокуратурой.
Прокачав ситуацию, Егор не стал делиться соображениями с Диком. Объяснил, что надо переговорить с Анатолием. Подчеркнул, что Венди должна идти с ними, на привязи, чтобы не убежала и не сбросилась со скалы. С нее станется! Дик засунул фотоаппарат в кофр, подобрал нож Егора, содрал две шкуры со стены, набросил на трупы ойрота и американки. Сделал это, стараясь не глядеть на кровь. Потом развязал ноги соотечественнице.
Растрепанная девица зашипела, пытаясь высказаться, но после толчка двинулась в указанном направлении. Свет фонарей недолго упирался в повороты стен естественного происхождения. На стенах появились многочисленные следы от кирки. Видимо, проход расширяли.
Навстречу пробивался свет. Он усиливался, однако признаков человеческого присутствия не появлялось. До светлого пятна выхода оставалось совсем ничего, как сзади раздались проклятия Венди. Она вытолкнула кляп.
У входа мелькнули две фигуры, грянули выстрелы. Вопли прервались. Егор бросился наземь, вскрикнул от боли, выставил карабин перед собой, нажал на курок, проклиная этот день, эту экспедицию, эту тайгу, эту страну, этих американцев, эту долбанную жизнь...
*
Александр Матвеевич перешел ручей по камням, опираясь на палку. Вода выглядела страшновато, неслась стремительно, могла сбить. По берегу шла звериная тропка, вполне пригодная для ходьбы. Правда, отводить ветки приходилось довольно часто. Деревья и кустарник становились гуще. А поток набирал мощь.
К концу дня русло лишь изредка вспарывалось большим валуном. Это хорошо, думалось врачу, он знал, что в половодье на Шергеше перекатов мало, да почти и нет. Плохо, что в голове появилось новое ощущение, хуже, чем прежнее гудение. Словно в центре черепа, где прежде гнездилась тошнота, образовался плотный комок.
- Все-таки сотрясение не прошло даром. Скорее всего, кровоизлияние. Но как странно, без выпадения функций... Надо торопиться, пока неврология не прорезалась. Доберусь, сделаю томографию. Если успею, - у врача крепло убеждение, что жить осталось немного.
Распадок начал сужаться, заставляя прижиматься к скале. Продвижение замедлилось. Приличное место для ночлега все не попадалось. Горлов приглядывал кусочек ровного бережка, чтобы не ютиться на камнях. Уже в настоящих сумерках ручей ушел влево, широко раскатившись по склону.
Штриховка дождя не давала путем рассмотреть перспективу. Видно было, что ниже водопадики сливались, русло делало крюк, возвращаясь к хребту. Тот, разбитый на ступеньки, высотой по несколько метров, отступал полукруглым изгибом в расплывчатость.
Слева из тайги смутно виднелась конусообразная сопка с каменной верхушкой, высотой всего–то метров пятьдесят. Вот ее и огибал ручей. Темнел деревянный городок за высоким забором. Настоящий острог Бийской казачьей линии, реставрацию которого Саша Горлов видел в детстве. А напротив - несколько больших палаток, маленькие, навес: