Эксперт строил планы. Если лагерь экспедиции попадал на край аномалии магического (оно же хрональное) поля, то попробовать стоит. Никто, даже майор Терехин, о сути поля не знает. Уйти в сторонку и поманипулировать, понастраиваться по-настоящему, без свидетелей. Вдруг колдовские способности полностью раскроются именно в уединении? И хорошо бы американский индикатор захватить целеньким…
Двое в равных званиях майоров соображали, как взять верх в предстоящем расследовании. Эфэсбэшник имел четкие инструкции от своего генерала, а армейский разведчик от своего. За грушником была немалая сила – два пилота, поэтому «чекист» намеревался привлечь на свою сторону помпрокурора и врача. Сыскарь уголовки был человеком строптивым и независимым, приручению не поддавался, поэтому в раскладе сил не учитывался, как и московский эксперт.
Вопреки приказу губернатора, катер вышел только во второй половине дня. Собрать весь состав утром не удалось – воскресенье, народ разбежался отдыхать. Помпрокурора словили на заимке, где он отсыпался после охоты, выродившейся в обычную пьянку. Врача отыскали на садовом участке, а милиционер возился на месте происшествия – под утро вызвали по разбойному нападению в старом городе.
Когда команда добралась до штаба округа, начались проволочки со стороны военных. Эксперту дали добро, как гражданскому специалисту, а вот эфэсбешного майора не хотели пускать без приказа «самого». Пока утрясали этот вопрос, шла возня с заправкой горючим, с получением боезапаса, продовольствия и еще какой-то жутко важной для поездки ерунды.
Только в два часа дня ворота ангара распахнулись, один за другим взвыли моторы, катер надул юбку, привстал, дополз до нескольких рядов колючки возле бетонированного спуска в воду. Минут десять ждали солдат, которые с трудом освободили проход. Лишь сползя в воду, катер заревел во всю мощь, и резво рванул вверх по течению.
Часов в пять пилоты включили прожектора, высвечивающие воду впереди и далекий берег. В семь стало совсем темно, и катер потащился вдоль берега, отыскивая место для ночлега.
Выбравшись на пологий берег, пилоты подползли в стене леса, заглушили двигатели. За десять минут совместными усилиями была накрыта неплохая «поляна». Домашние запасы на первый день у всех оказались одинаковые. Мужики выкладывали колбасу, помидоры с огурцами, лук, куриц, шматы сала и выпивку – разнообразные бутылки. Добавив несколько банок тушенки и буханку чуть теплого хлеба из армейского пайка, знакомство начали с прокурорского «Белого Аиста»:
- Дай бог, не последняя!
*
Лена крепче ухватила веревку и дернула изо всех сил. Кончик вырвался из рук, стремительно шмыгнул в воду. Выворотень поравнялся с плотом, немного обогнал их, пока бревна тормозились о близкий берег. Горлов подхватил шест, несколько раз оттолкнулся:
- Гребь взяли!
Ободранные руки Лены помогали Дику надавить на весло, задрав лопасть, занести в сторону, и потянуть на себя, ощутимо отодвигая плот от берега. Они уже неслись почти по центру потока, который захлестывал их до пояса. Ледяная вода залилась в сапоги, пропитала одежду до пояса, но думать о ней было некогда.
- Держи ровно! Молодцы!
Лена смогла перевести дух. Плот летел в бешеной воде с такой же бешеной скоростью. Тайга мелькала по берегам, неразличимо мрачная в серой штриховке дождя.
- Веревка! Собери кольцами!
Она спохватилась, нашла узел, отступила назад и стала вытаскивать, пытаясь укладывать кольцом. Плот мотало на волнах, веревка ложилась как попало, и все не заканчивалась. Матвеич подруливал, постоянно взмахивая гребью то вправо, то влево, отчего бревна под ногами шевелились. Лене стало страшно. Показалось, что плот сейчас рассыплется на части, и они упадут в воду, и их разнесет потоком в разные стороны, и они никогда не найдут друг друга и утонут…
- Греби вправо! Вправо!
Наступив на недовытащенную веревку, Лена вцепилась в правило. Дик запутался в командах и сделал гребок влево.
- ...твою мать, Дик! Вправо! - Закричал Горлов. - Ту райт!
Лена с Диком успели сделать еще два гребка, когда слева вплотную к ним промчалась скала, накрыв с головой высокой отбойной волной. И началось! Они судорожно уклонялись то вправо, то влево, уходя от встреч с коварными берегами, так внезапно выросшими в высоту. Сколько времени длился этот водный слалом, Лена не поняла, но скалы расступились, волны опали, раскатившись на широкий плес. Скорость резко упала. Матвеич бросил свое весло и подошел к ним.