Терёхин, вообще, не понимал, зачем собрали такой балаган. Милиционер, прокурор, врач - на хрена? Для мороки ему, майору, вполне хватало одного Ивлева. Чёртов эксперт, даром что учёный, громоздил одну глупость на другую. Хуже него только прокурор. Законник, мать его!
Не прокурор, а дебил конченный! Мало что не дал допросить свидетелей прямо на берегу, так потом задохлика-американца и деревянную по осанке девку, вообще, оставил в больнице. Даже решения сам принять не решился, а ведь кого послушался, кого?! Врачишку, Чаркина какого-то!
И где теперь те, кого надлежало немедленно допросить? В больничке. И без охраны. Не считать же сельского мента, одного на всю деревню - надежной стражей? От него даже безногий сбежит!
Пока Терёхин злился и грезил, генерал Казаков высказался и завершил разговор напутствием:
- Завтра прибудет наша группа. А ты за Горловым внимательно наблюдай. Любую попытку к бегству пресекай, жесточайшим образом. Радикально, не ограничивая себя в средствах. И выясни, о каком золоте идет речь. Прииск, это не наше, а если уже добытое - тут мы в дамках. Часть - краевому бюджету, а часть и нам достанется. Понял?
Майор чуть не козырнул, столько заботы прозвучало в словах начальника. Закончив сеанс связи, Терёхин задумался о еде, а генерал Казаков - о Золотой бабе. Он давно искал её, так давно, что материалов набралось на несколько пухлых папок. И вот сегодня район поиска сузился до минимума. Осталось забрать золотого идола и не дать ей затеряться в чужих сейфах и банках, где осела казна атамана Семенова или Колчака.
Генерал умел сочетать личный интерес с государственным. Как в этот раз. Спроси кто – зачем требовать пресечения попыток к бегству настолько жёстко, ответ прозвучал бы так:
- Терехин еще не дорос до того состояния, когда намёк понимается, как приказ.
Это так. Молод, глуп, не сеял круп, как аттестует таких поговорка. Азбучное решение же, а он не видит. Эх, Кашина бы туда! Вот кто изящный ликвидатор. Ему бы ума хватило кончить всех, кроме пилота. А тому организовать аварию на дороге. И все дела! А майору приказ нужен, чтобы свидетеля убрать… Эх, не те кадры пошли, не те!
Генерал Казаков сентиментальностью не страдал. Вызвал, кого надо, и поручил, что следовало.
Зачем Сибири волнения на национальной почве? Значит, слухов о резне в ските не будет. Поэтому опытный оперативник и надежный специалист краевой больницы отправились в село Мутное. Мудак в кресле губернатора отрядил спасательную экспедицию, где сотрудники правоохранительных органов оказались чересчур инициативными? Ничего страшного. Как распогодится, Кашин с группой высадится рядом со скитом и оформит пропажу в нужном, загадочном стиле.
Как все деликатные дела. Без проколов, что допущены с группой Дятлова.
*
Ужинали всухомятку. Милиционер принес в обгорелых ведрах воду из ручья, бросил таблетки, размешал - муть осела. Разводить огонь под дождём никто не захотел, так что армейские пайки сточили холодными, а те, кто не наелся - добавили в рацион галеты и консервированные сосиски. Вместо чая - запили еду холодной водой.
Отдыхать устроились на полу, каждый в своём спальнике. Горлов лежал в том, который принадлежал Лене. Он определил это по слабому, почти неощутимому запаху её духов. Ночью несвобода воспринималась легче, поэтому страх за жизнь отступил от Александра Матвеевича. Под шуршание дождя по крыше врач вспоминал, как Лена спала на его плече:
- Неужели это было здесь и недавно? Даже не верится... Как она меня обняла! Искренне... Сбежать бы к ней, побыть рядом... Сдохну ведь, лопнет проклятая гематома...
Да, тот самый комок, который воспринимался как работающий моторчик, с вибрацией, подрагиванием - опять возник в голове. Внутри, где-то в глубине черепа. И сразу не страшен стал прокурор, да и тех, которые будут убивать его из-за Золотой бабы - Александр Матвеевич бояться перестал.
Если готов к скорой смерти, то важно ли откуда, она придёт? Мучения, пытки - это да, лишнее. Не хотелось ему зря страдать. Сразу уйти в мир иной, оно безболезненней, но откровенных садистов среди арестовавших, вроде, нет.
- И вообще, все когда-то умирают, хотя хотелось бы попозже. Добро, что охранник не чета Арнольду, такой ойротов не пропустит.
Матвеич сразу зауважал молчаливого офицера в камуфляже без погон, который бдел в карауле, заняв угол большой комнаты. Как раз там, где сам Горлов устраивался в последнюю ночь, когда Иженеровича прикончил голубой свет.