— Через месяц мне уже 24, раньше как то не особо об этом задумывался, не до этого было, постоянно как белка в колесе. Эх, помню, когда захватил центральную часть континента, это было как раз на следующий день рождения. Можно было расслабиться. Знатную пирушку мне тогда закатили. Ни разу её не пропускал, — пуская слюну то ли от развратных мыслей, то ли от голода подумал он, — каждый раз Лилит умудрялась задать мне взбучку, как бы я не защищался, это, наверное, единственное, что не повторялось из раза в раз, — с дрожью в теле Дин отгонял эти мысли.
Доехав до кафетерия, он присел на скамейку напротив. Все-таки она ещё его не знает и рубить тут некого, что бы сделать это как обычно, поэтому стоило десять раз подумать.
— Букет, красивые фразы, больше улыбаться и шутить, блин, шутить то я никогда и не умел, да и букет как будто не проблема, — с горечью вздохнул он, ладно, цветы нарвем здесь, шутки сейчас погуглим, смотрю, они уже начинают закрываться.
Нарвав цветов, которые росли на клумбе рядом, он вошёл перед самым закрытием, когда людей уже не было, за исключением какого-то мужика, который ещё и рядом сидел.
— Черт, итак не по себе, ещё и он не мог сесть куда-нибудь подальше, — ругаясь про себя, подумал Дин.
— О, это вы, вспомнили про свой завтрак?'— шутливо произнесла Лилит.
— Дда, пожалуйста, у вас очень вкусная яичница, — стесняясь, ещё больше выпалил Дин.
— Простите, но сейчас вечер, могу только разогреть ужин, либо приходите завтра, и не убегайте, — мило улыбаясь, ответила она.
— Ххорошо. Это вам, — достав букет из пакета, Дин протянул его даме.
Ах.. — удивленно вздохнула Лилит, но не от счастья, а от испуга. Совсем не то чего хотелось ожидать, только через секунду Дин понял почему, когда уже падал на пол то прямого попадания по голове.
— Слышь, сопляк, чтоб через 3 секунды тебя здесь не было! — еле сдерживая себя, процедил сквозь зубы тот мужчина, что сидел на соседнем стуле
— Тыыы! Как ты смеешь, так… вести… себя… передо мной, червяк! — подымаясь, медленным властным тоном говорил Дин, характер многих лет правления впитался в его подсознание.
— угх.. — не успев даже встать, ему пришёлся второй удар в живот, казалось, будто он сейчас выплюнет органы наружу.
— Время вышло, — послышался свист какого-то предмета, целью которого была голова паренька.
Было слышно, как Лилит, со слезами на глазах, пытается уговорить мужчину остановиться, от этого тот лишь ещё больше разогревался, казалось, ему нужен лишь повод, что бы выпустить свою натуру и кого-нибудь покалечить.
После третьего удара, Дин уже ничего не чувствовал, его сознание отключалось и голоса затихали.
….
— Сынок, побудь пока здесь, мы с мамой скоро вернёмся, обещаем, — размытые силуэты в сознании становились ещё более размытыми, пока не исчезли.
….
— Угх, — медленно поднимая руку, Дин осторожно потрогал голову, — так и помереть можно, сколько крови, — осматривая руку, он пытался медленно встать. Было ощутимо заметно, что после того, как он отключился, ему ещё не слабо досталось, — ну и тварь же, бить лежачего, да и кто он вообще такой, судя по тому, что там было, это её парень, но она ни разу не упоминала о нем.
Медленно хромая, Дин побрел в сторону дома. Хоть город был и небольшой, дорога заняла у него несколько часов. До своего дома он добрался на утро. Несколько дней путешествия и вечерний нокаут выбили его из сил окончательно, была только одна мысль, поесть и поспать, об остальном можно подумать позже.
Проходя мимо соседнего магазина, ему на встречу попался сосед, молодой человек, примерно его возраста.
— О, Дин, я думал, тебя уже закрыли, отпустили чтоль? — удивился сосед.
— В смысле, кто? за что? — не менее удивленно спросил Дин.
— Ну как, тебя тут несколько дней ищут, говорят, ты хотел убить нашего арендодателя. От удара по голове кучей дисков, он получил перелом позвонков и теперь калека, но живой и написал на тебя заявление. Возможно, тебе светит немалый срок.
Такого исхода он ожидал, но от этого ему не становилось легче.
Дин, промолчав в ответ, развернулся и побрел в другую сторону. Совсем недавно, он был на вершине мира, хоть и не долго, был повелителем многих судеб, стоял над законом нового мира, множество раз боролся за спасение всех его жителей. Теперь что, побитый оборванец, без какой либо цели, судьба которого сгнить за решёткой. Смешно, трагично.
Есть ли теперь смысл в моей жизни? Хоть я и спас их всех, спасибо мне никто не скажет, даже больше, по мне будут топтаться и кому то от этого будет даже весело.