- Пусть вас не смущает, что Иловдя гораздо уже, - говорил он Карелину и Котову. - Восемьсот лет назад она могла быть и шире и глубже, чем сейчас. По указаниям, имеющимся в предании, отряд монголов достиг Волги именно здесь, севернее Волгограда, примерно в районе Камышина. Там говорится о степях. Михайловка в степной полосе. От Волги до Иловли приблизительно один день конного пути.
- Леса? - спросил Котов.
- Они тоже есть, правда, небольшие. Но опять-таки не будем забывать о времени. Ведь прошло восемьсот лет. Во всяком случае, искать можно только здесь.
- А есть тут курганы?
- Всегда были. Наша задача облегчается тем, что мы ищем курган с железным цилиндром внутри. Это даст возможность производить внешний осмотр каждого подозрительного холмика, не разрывая всех подряд.
- А если цилиндр не железный, а медный, или из другого немагнитного материала?
- Не имеет значения. У нас четыре "искателя", которые обнаружат любой металл. Разобьемся на четыре партии и обследуем местность в радиусе пятидесяти километров от Михайловки.
- Только пятидесяти?
- Я думаю, что это предел. Но, если ничего не найдем, увеличим радиус.
Организация экспедиции встретила большие трудности. Предание все же больше походило на сказку, чем на исторический документ. Первоначальное намерение не говорить о джиннах - осуществить не удалось. Пришлось выписать из Самарканда самый подлинник предания. Проявился свойственный историкам скептицизм и осторожный подход к историческим материалам. И если Кичёву все же удалось добиться разрешения, то только потому, что он упирал не на предание, а на свои собственные соображения о необходимости пролить свет на некоторые неясные детали подготовки Чингисхана к нападению на Русь. О разведке Субудай-нойона до сих пор ничего не было известно, историки впервые услышали об этом из предания, и Кичёву удалось доказать, что раскопки, на которых он настаивает, могут уточнить - была ли такая разведка или нет, независимо от того, существовал ли "железный пень" или не существовал.
Василий Васильевич пользовался авторитетом и умел добиваться своего.
Экспедиция была небольшой, в нее кроме самого Кичёва входил еще только один археолог Никитин. И не составило труда зачислить в нее Карелина и Котова.
Вера Павловна, хотя и очень интересовалась задуманными поисками, от участия отказалась.
Выехали в мае.
Уже в пути Кичёв познакомил Никитина с идеей Карелина и подлинными целями их экспедиции. Против ожиданий, серьезный и вдумчивый ученый, каким был Никитин, сразу "загорелся" нисколько не меньше их троих...
Гудение зуммера - вызов по радио - прозвучал, когда Карелин только что расположился на отдых под случайно попавшимся на пути одиноким деревом. Его помощник, молодой студент Волгоградского университета, Анвер, который с тремя товарищами, тоже студентами, присоединился к экспедиции Кичёва, готовил в этот момент завтрак, притащив из машины мешок с продуктами.
- Вызывают! - сказал он.
Карелин неохотно поднялся.
Уже третий день они с Анвером находились в "свободном поиске" в отведенном им секторе, севернее Михайловки. Местность была равнинная, и холмы попадались редко.
Котову был поручен восточный сектор, а южный и западный Кичёв назначил себе и Никитину.
Дважды "искатель" вводил Карелина в заблуждение. В первый раз он указал на кусок стальной балки, неизвестно когда и как оказавшейся в земле, а во второй раз они открыли обломки орудия, лежавшие здесь, очевидно, со времен войны. Николай Тихонович был достаточно осторожен и оба раза не сообщал ничего, желая сначала убедиться. Видимо, так же поступали и остальные трое, потому что ни разу не возникла ложная тревога. А крупные металлические предметы попадались и Кичёву, и Никитину, и Котову, о чем они рассказывали друг другу по вечерам, когда съезжались на своей базе - гостинице в городе.
Каждая из четырех поисковых групп была снабжена рацией, и разговоры происходили довольно часто, так что вызов стал уже привычным.
Портативная радиостанция, внешне похожая на дамскую сумочку, висела на дверце вездехода-амфибии. Эти машины, предоставленные Кичёву в Волгограде по его просьбе, оказались очень полезными в поисках. На них можно было легко преодолевать часто попадавшиеся ручьи и речки, небольшие озера и заболоченные места.
Карелин раскрыл "сумочку", и тотчас же раздался голос Никитина:
- Коля?
- А кто же еще!
- Немедленно ко мне! Другие уже в пути.
- Неужели нашел?
Против воли Николай Тихонович произнес эту фразу тоном глубокого разочарования. Очень, хотелось самому найти "железный пень".
Никитин рассмеялся.
- Выходит так, - сказал он. - Бери карту!
- Есть, взял.
- Мои координаты...
- Далековато, - сказал Карелин, отметив место, где находился Никитин. Будем примерно через два часа.
- Давай не задерживайся!
- Вот, оказывается, кому повезло, - сказал Карелин стоявшему за его спиной Анверу.
- Значит, все-таки...
Анвер и его товарищи никак не хотели поверить в существование "железного пня".
- Все-таки! - сказал Карелин. - Садись, поехали!
Управление амфибией лежало на Анвере. Впрочем, управлять почти и не приходилось. Как все современные автомашины, амфибии были оборудованы автошоферами.
- А как же наш завтрак? - спросил Анвер. - Я уже все приготовил.
- Поедим в дороге.
Им предстоял путь почти в сто километров, так как в этот день они осматривали северную часть своего сектора, а Никитин находился на южной границе своего. На карте в этом месте был показан лес.
- Вот видишь, - сказал Карелин своему молодому спутнику, указывая на карту. - Предание говорило правду. Цилиндр найден именно в лесу.
- Это лес молодой, - ответил Анвер. - Посажен после войны.
Ехали ровно два часа.
Лес оказался действительно молодым, но достаточно густым, и найти Никитина удалось только с помощью переклички гудками машин.
Кичёв и Котов со своими напарниками были уже здесь.
- Вот он наконец! - сказал Никитин указывая на небольшое возвышение, на котором росли молодые березы.
Холмик выглядел обыкновенным, часто встречающимся в лесах, пригорком. Ничто не указывало, что это древний курган. Карелин подумал, что ни он сам, ни Котов никогда не заподозрили бы ничего и могли пройти мимо. Угадать в пригорке курган мог только опытный археолог.