Ракета вздохнул. Но ему тоже было интересно послушать эту удивительную историю переплетения разных судеб.
— Твой брат уже поправился. Я застала его в огромной зале, где открывался вид на космос. Он рассматривал бездну звёзд.
***
— Что ты тут делаешь? — спросила Небула. Худая фигура повернулась в её сторону.
— Могу задать тебе тот же вопрос, — лукаво улыбаясь, ответил Локи. — Приёмная дочь Таноса, верно?
— Откуда тебе известно?! — Небула приготовила оружие, зная, что не будет использовать его. Раз этого странного типа до сих пор не прикончили, он был нужен.
— О, у нас с тобой много общего, — царской походкой Локи приближался, заложив руки за спину, ухмыляясь в свойственной ему манере. Небула наконец-то могла его рассмотреть и выдать:
— У меня нет ничего общего с неженками.
Лицо Локи исказилось. Во взгляде полоснул гнев. Но тут же он хитро оскалился и сказал:
— Как и с Гаморой.
У Небулы спёрло дыхание. Откуда он знает? Или это попытка манипулировать? Конечно, это просто догадка.
— Не понимаю, о чём ты, — она сглотнула.
— Ты же ещё не знаешь, кто я?
Небула нахмурилась.
— Локи. Бог Обмана. Младший наследник престола Асгарда.
— Ты… Сын Одина?
— Рад, что слышала о нас. Если точнее, я его приёмный сын. Как и ты для Таноса, — Локи медленно шагал вокруг Небулы, почему-то не смевшей сдвинуться с места. — Младший, как ты для Гаморы. Вторая дочь, — Локи особенно выделил «Вторая» и указал на Небулу, — второй сын, — и указал на себя.
Небула не знала, что ответить. Локи произносил именно то, что больнее всего било по самолюбию.
— Почему ты не в Асгарде?
— Почему вчера ты на тренировочной площадке подралась с Гаморой?
Небула в изумлении ахнула. «Откуда он знает?»
— Потому что я лучший воин! — резко ответила она.
— А я лучший царь, — пожав плечами, сказал Локи.
Небула смотрела в глаза Бога Обмана, в которых плясал дьявольский огонёк.
— Что ты хочешь сказать?
— У нас много общего, Небула.
Вдруг фигура Бога Обмана растворилась в воздухе. Будто и не было его тут, будто не раздавался лукавый смех по залу… Небула оглянулась: вокруг — никого. Она поспешила удалиться из зала.
***
Такую историю Тор услышал в тот вечер. Надо же, какие бывают совпадения. А ведь история Гаморы и Небулы — почти что отражение их с братом истории…
Одинсон как только мог пытался скоротать время до ночи, до встречи с Ним.
Он успел три раза позавтракать, посоревноваться в силе со Стивом, задремать во время болтовни Брюса о каком-то гравитационном красном смещении, задержке сигнала в гравитационном поле и гравитационном излучении, в общем-то, Тор запомнил только слово «гравитация». Даже успел поразвлекать детей Клинта рассказами о своих приключениях столетней давности. Они были в восторге. А вот у Тора на душе было так паршиво после рассказов, ведь в каждом присутствовал его брат.
«Наконец-то! Солнце садится! Думал, этот день никогда не кончится!» — Тор бежал к себе в покои.
Но прямо перед дверью он остановился.
«А как мне быстро уснуть-то? Я ж так волнуюсь…»
С этой мыслью Тор прошёлся вдоль по коридору к комнате Наташи. Постучал. Она открыла.
— О, златовласка. Заходи, — улыбнулась она.
— Ну сколько раз повторять… — начал Тор, заходя в комнату. Несмотря на то, что он давно не походил на Рапунцель, прозвище закрепилось. Тем более все знали, что Тор собирался отрастить волосы опять. Ибо привычка.
— Ну ладно-ладно, не дуйся. Зачем пришёл?
— За снотворным, — выдохнул Тор. — У тебя точно есть. Я знаю. Брюс говорил, что ему оно нужно было. Он у тебя брал. А я запомнил.
— А тебе-то оно зачем сдалось? Надеюсь, ты не думаешь превращаться в великана? — улыбнулась шпионка.
— Нет, и спалить базу молниями тоже не хочу.
— А, понятно… Бессонница из-за воспоминаний? — тихо добавила Нат.
— Типа того.
Нат открыла шкаф с кучей лекарств.
— Так, вот у меня новая пачка. В виде порошка. Лови.
— Благодарю.
— Ты хоть дозу посмотри. А то выпьешь много. И потом не проснёшься никогда.
— А, да мне всю надо.
— ЧЕГО?
— Ну, на нас, Богов, лекарства людские почти не действуют.
— Оу, ну ты хоть пол пачки сначала выпей. А то вдруг…
— Хорошо. Ещё раз спасибо.
— Обращайся.
Тор растворил половину порошка и залпом выпил. На инструкции написано — эффект за 5 минут. «Ну и где эффект?» Тору только чуть-чуть захотелось прилечь. Он растворил оставшийся порошок. Выпил. Посидел пять минут. Прилечь захотелось сильнее… Всё вокруг поскакало в каком-то безумном танце: телевизор полетел, тумбочка вообще кажется поплясала за ковром…
«Воу, вот это эффект», — успел произнести Тор до того, как отключился.
========== Альтернативная Вселенная ==========
Мгновенно Тора затянуло в водоворот, но на этот раз он уже отчётливее чувствовал перемещение в пространстве. Громовержец слышал бесчисленное множество голосов, как будто они были у него в голове. Или же он нёсся с такой скоростью, что не видел источника звука?
Вдруг тело будто кто-то сжал. Тор закрыл глаза. Вспышка. И необыкновенная лёгкость.
Одинсон открыл глаза, щурясь от солнечного света. Он обнаружил себя сидящим в беседке, где-то в глуби яблоневого сада Дворца Асгарда.
Отличий от сада Асгарда, который знал Тор — никаких. Прямым взглядом Бог Грома приметил тропинку среди двух старых высоких яблонь, извивающуюся от беседки и уходящую невесть куда. Как бы странно ни казалось, Тор догадывался, куда ведёт тропа.
«Если у наших Вселенных так много общего, то, быть может, тропинка приведёт к тому самому месту…»
В беседке всё равно никого не было, кроме Тора. «Остаётся пойти по тропе», — решил Одинсон.
Тор ступал по немного заросшей узкой тропинке и чувствовал, как с головой погружается в воспоминания… «То самое место» — место, где Тор впервые сполна почувствовал собственную вину за то, что не уберёг младшего. Когда они с Локи были детьми (лет 10-12), «Ох, сколько же столетий пролетело с того дня!», в Асгард с визитом к Всеотцу приехал Ньёрд, царь Ванахейма, вместе с детьми — сыном Фрейром (на год старше Тора) и дочерью Фреей.
Тор бросил брата в библиотеке ради игры с гостями. Первое, за что Одинсон готов был драть на себе волосы. Второе — то, что произошло, когда Тора вызвали к матери за какой-то проступок и когда маленький Локи остался с негодяем Фрейром один на один…
Тор до сих пор помнит, как побитый Локи лежал у дерева, как он кряхтел, когда Тор спешил
с ним на руках в госпиталь, он помнит бессонные ночи у постели младшего брата, помнит худенькое бледное тело, покрытое синяками, помнит забинтованные ногу и голову с чёрными кудряшками, помнит судорожные попытки маленького мага вдохнуть полной грудью с переломанными рёбрами и неизбежно следовавший за этими попытками кашель.
Тор помнит свой гнев. И самое страшное, гнев на Фрейра усмирить удалось (о чём наследник Ванахейма долго жалел), а вот на самого себя…
Одинсон раздвинул широкие ветви яблонь и сердце пропустило удар. Локи сидел под деревом. «Не мой Локи, — осёк себя Тор. — Но до чего же они похожи!» Тор поражался количеству совпадений в своей и его Вселенных. «Почему именно это место? Неужели для него оно тоже имеет какое-то особое значение?» — задавался вопросами Тор.
— Рад, что ты пришёл, — Локи приоткрыл до этого закрытые глаза и улыбнулся. Но улыбка вышла измученной. Тор приметил это сразу, потому что его Локи за последние лет десять часто так улыбался. Громовержец присел у соседнего дерева так, что теперь видел профиль брата. Тор не мог оторвать взгляда от знакомых, таких родных, черт. Где-то внутри сердце болезненно сжалось от осознания того, что в его Вселенной эти черты утеряны навсегда.