– Что… что вы сказали? – проблеял он после секундной паузы. – Я… я полагаю, что плохо вас понял.
– Да забудьте, отец мой, это я ошибся.
Но Эйенга прекрасно знал, что Кеннет Цорн не ошибся. Тот точно знал, что сделал и кому что сказал.
– Прошу прощения, отец мой, порой я бываю так прямолинеен… – принялся извиняться Цорн. – Я дам вам один адрес. Это удивительное место, вот увидите. Когда вы едете?
Эйенга хотел было послать все это куда подальше, а точнее, к дьяволу. Но что-то в этом тихом, вкрадчивом и свистящем, как у змеи, голосе помимо воли заставило его согласиться.
Почему? Необъяснимо.
Его заставили взять злосчастный конверт. Он долго разглядывал портрет этого человека в интернете: с течением времени лицо старело, но сохраняло все тот же угрожающий вид, все те же мягкие очертания чувственного рта и тот же сверкающий и циничный взгляд. Ему хотелось близко рассмотреть это лицо, заглянуть в лицо Злу. Он не знал, откуда пришла к нему эта уверенность, но он чувствовал ее в голосе, как почувствовал когда-то у постели умирающего: здесь творится зло.
В этом святой отец был убежден.
Он прочел адрес, который дал ему продюсер: адрес замка, расположенного на острове возле Кот-д’Армор. Потом уселся перед компьютером и попытался найти остров в «Гугле». Никакого острова он не нашел – отыскался лишь какой-то открытый всем ветрам камень, скала посреди моря, на которой росло несколько сосен.
А замок оказался совсем небольшим, скорее, похожим на жилой дом, выстроенный в смешанном стиле: между стилем Тюдоров и неоготическим. Судя по фотографиям, он был единственным строением на острове, который виднелся меньше, чем в кабельтове от берега. Туристические путеводители утверждали, что он вполне достижим на лодке во время прилива и вброд во время отлива. А сайт предупреждал, что это частные владения, а следовательно, закрытые для туристов.
Еще несколько минут Эйенга разбирался, как туда удобнее попасть, и пришел к выводу, что быстрее всего на автомобиле. Восемь часов дороги. Ну, плюс еще надо отменить все намеченные дела и встречи.
Он допил кофе, сменил ослепительно-белый стихарь на скромный римский воротник и пошел улаживать свои дела.
9
Наезд камеры
Дневная съемка, пленэр
«Лянча» медленно едет по длинной аллее, обрамленной навесом зелени, который не защищает от дождя. Под зеленым навесом царит полутьма, и машину сильно трясет на залитых водой колдобинах. Со всех сторон беспорядочно толкутся деревья, и ветви переплетаются с колючими кустами ежевики. Сквозь этот природный беспорядок проглядывают и вовсе непроходимые участки леса, где царит вечный сумрак.
Вдали виден дом, логово, берлога…
Жюдит была удивлена. А где портал? Где ограда? Где сторожка?.. Каменную постройку, увитую плющом, который дрожал под струями дождя, отделяла от леса просто полоса гравия.
Жюдит остановилась перед домом – под колесами хрустнули камешки. Выходя из машины, она почувствовала на коже влагу. Дождик был теплый, летний. Он сыпался на зеленый свод, оставшийся позади, и вверх поднимался свежий запах листвы.
Кругом никого не было видно. Может, ее никто не ждет, и Делакруа просто забыл о встрече? Жюдит быстро пробежала взглядом по окнам. Дом был просторный, старинный, но ничто не отличало его от остальных старинных строений в округе. И – ни души.
«Что он себе позволяет? Должен был хотя бы услышать, что я приехала. А может, и не услышал…»
За ее спиной послышались шаги. Кто-то шел по мокрому гравию.
Жюдит обернулась. К ней подходила высокая женщина в темном дождевике, с которого струями стекала вода, и в резиновых сапогах на каблучках. Она держала на поводках двух здоровенных мускулистых псов-молоссов, черного и рыжего, и Жюдит сразу вспомнила первое появление Барбары Стил в фильме «Маска демона».
Женщина остановилась в двух метрах от нее, а молоссы – меньше чем в метре, не сводя с нее пристального взгляда маленьких глаз. Под капюшоном лицо женщины, обрамленное темными волосами, выглядело каким-то неестественно правильным, почти как у манекена, только на несколько лет моложе.
– Здравствуйте, – сказала девушка. – Мое имя Жюдит Талландье, я студентка факультета кинематографии. У меня назначена встреча с месье Делакруа.
Женщина с недоверием ее разглядывала.
– Вы уверены? Это не в обычае Морбюса – принимать незнакомых людей, и уж тем более студентов.
Она даже не пыталась произвести хорошее впечатление и казаться симпатичной. «Наверное, принимает меня за одну из фанаток, готовых на все, лишь бы приблизиться к своему идолу, – подумала Жюдит, – за одну из тех упорных девиц, что портят жизнь знаменитостям».