• Что если не станет работы для тысяч профессионалов среднего звена, чьи менеджерские позиции исчезнут из-за «оптимизации размеров», создания более плоских структур, сокращений в устаревших отраслях «холодной войны» и доступности новых работников из Силиконовой долины, которые не потребуют социального пакета?
• Что если для миллионов толковых представителей третьего и четвёртого мира[3] не найдётся достаточного количества ниш в развитых странах, куда они стремятся как мотыльки, привлечённые ярким светом «лучшей жизни»?
• Что если на телеэкранах всего мира появится ещё один Атилла, угрожая взорвать карманное атомное оружие, собранное из излишков материалов на чёрном рынке и сконструированное отставными физиками, работающими за хлеб?
• Что если человеческие страхи вдруг побудят к жизни какой-нибудь очередной «-изм» с лозунгом «Наша правда — единственная правда, и мы будем насаждать её любой ценой», в результате чего начнутся новые походы с целью завоеваний и доминирования? Может ли оптико-волоконная инфраструктура глобальной деревни противостоять террористам, ведущим священные войны или лицемерные крестовые походы?
• Что если в глубины океанов проникнет какой-нибудь биомонстр, созданный в лабораториях генетической инженерии, который начнёт бурно размножаться и станет угрожать всем формам жизни на базе углерода, примерно так же, как это было описано в книге «Штамм "Андромеда"»?[4] Что если какой-нибудь новый штамм вируса Эбола или потомок более обычной болезни, такой как туберкулёз, решит посмеяться над нашими антибиотиками и эволюционирует, чтобы принести нам беды, в то время как спасение сгорает на погребальном костре в джунглях?
• Что будет, если основной причиной гибели людей будут оставаться действия других людей? Будет ли такое хищное и отчаянное, безжалостное и ни с чем не считающееся насилие ставить под угрозу существование той небольшой цивилизации, о принципах которой мы, наконец, договорились?
• Что если радиотелескоп, ищущий следы внеземного разума, вдруг уловит ясный сигнал из отдалённой галактики, доказывающий, что мы не единственные повелители Вселенной? Что если этот сигнал будет визитной карточкой, оставленной кем-то, чей «исключительно исследовательский» бюджет не был урезан политиками?
Великие идеи обретают форму во времена хаоса
По некоторым признакам мы находимся в некой переломной точке высокой значимости, точке изменения в психотектонике. В апреле 1974 года в статье Клэра У. Грейвза (Clare W. Graves), опубликованной в журнале «Футурист» (The Futurist), прозвучало предупреждение о том, что человечество находится на грани «моментального скачка» (momentous leap), и нужно придать этому пристальное внимание. Его исследования, проводившиеся на протяжении четверти века, обнаружили грядущие изменения в человеческой природе, которые должны были повлиять на глубины американской культуры и на самую суть всего мира.
Подобный случай значительных изменений не является уникальным. В истории человечества неоднократно возникали периоды турбулентности и рассеивания. Иногда откат назад и незначительные корректировки существующего положения вещей восстанавливают баланс. Но время от времени масштабный хаос возникает, чтобы запустить эпохальные изменения. Очевидно сейчас как раз такое время.
Социальные аналитики Хайди и Элвин Тоффлер (Heidi and Alvin Toffler) предостерегают нас о том, что «…прежняя карта мира устарела — мы находимся в процессе глубочайшей перестройки системы глобальной власти со времён зарождения индустриальной цивилизации» («Нью-Йорк Таймс», 31 октября, 1993, р. Е-17).
К чему это может привести? Для начала, нам необходима гибкость для того, чтобы общаться с различными кланами, племенами, империями, идеологиями, промышленными зонами, сообществами и индивидуумами во всём мире. Крайне важно конструктивно работать с группами людей везде — начиная от стран первого мира и заканчивая странами четвёртого мира, с их разбросом от имеющих много до ничего не имеющих, с тем, что они могут и чего не могут. Невозможно больше отвергать долгосрочное влияние имеющихся у нас технологий, отказываться от понимания того, какой ценой даётся наш «успех» или уменьшать ответственность за наш потенциал.
Во-вторых, мы должны дойти до глубин того, что есть человеческая сущность, которая вызывает столько хаоса. В былые времена, когда гармония была необходимым условием выживания, казалось, мы могли уладить крупные конфликты по соглашению сторон или решением вождя племени. Когда мы полагались лишь на луки и стрелы, даже самые неправильные решения имели последствия только в ограниченном, местном масштабе. Сегодняшние склоки имеют межконтинентальное значение. Нравится нам эго или нет, но мы все находимся под определённым влиянием. Что-то в нас самих — а не только в используемых нами инструментах — стало менее упорядоченным, но приобрело гораздо большую силу.
3
Часто в профессиональной литературе можно встретить деление на четыре мира: первый мир — так называемый западный мир; второй мир — СССР и другие страны, избравшие социалистический путь развития (отсутствие свободного рынка); третий мир — страны, отстающие в развитии от индустриально развитых стран, как Запада, так и бывшего социалистического лагеря; термином «четвертый мир» обозначают беднейшие страны мира, в основном в Африке, в которых (как правило, из-за постоянных войн) не происходит никакого развития.
4
Роман Майкла Крайтона (1969), в котором описывается борьба ученых-биологов против опасных космических микроорганизмов. Послужил основой нескольких экранизаций. В 1971 году был переведён на русский язык.