Длиза подключил к компьютеру, несоединённому с внешними сетями, устройство Самалит, и машинка выдала с десяток адресов и пользователей чёрных зеркал по всей планете.
— Блин, почему просто нельзя указать то, которое менее охраняемо? — нахмурился Мяч.
— Потому что если мы выберем сами, то исключим вероятные подозрения в сторону Самалит о том, что это всё подстроено специально, — обратилась к своему здравому смыслу Эйни.
— Берём второе по удалённости от нас? — предложил команде Чак.
— Да, это логично, — согласилась лисодевушка.
— Не вижу логики, — оглянулся на боевых товарищей Длиза.
— То, что ближе, скорее всего принадлежит ближайшей к нам ячейке Тэшек, а мы не хотим новой войны, — пояснил Чак.
— И потому мы лезем в другой мир, где в теории есть копия положительной Самалит, — съязвил Мяч.
Чак повернулся к девушке.
— Эйни, ты можешь проверить предвидение бабушки? Что произойдёт с нами после того, как у нас не станет Генезиса?
— Я пробовала. Не могу пока. Уровень задачи слишком высок. — Эйни спрятала ушки, будто была в чём-то виновата.
— Длиз, нужен грузовик без опознавательных знаков, — решил Чак.
— Нужен — будет, — согласился бультерьер. — Завтра утром.
Более-менее набросав план ближайших действий, команда разошлась по своим комнатам, готовясь к сну перед очередной боевой вылазкой.
Пространство разливалось гудящими, практически музыкальными раскатами грома. Земное небо почернело от объектов правильной треугольной формы, которые, подобно рою, заслоняли солнце.
В опустевшем тронном зале среди белоснежных колоннад стоял фурри мужчина. Его кожа была столь же черна, как и его душа. Взгляд псового был устремлён ввысь — туда, откуда падали на землю тысячи треугольных теней от враждебного флота, находившегося на ближайшей орбите.
— Анубис! Что ты натворил? Теперь мы все погибнем! — закричала проявившаяся рядом голопроекция золотистой фурри кошки.
— Не все, а лишь этот мир, — спокойно произнёс в ответ пёс, не поведя и ухом, будто был готов к крикам появившейся девушки.
— И всё ради первого уровня в Тирипсе? Ты погубил весь Мир ради этого⁈
— Мир, что не может вырваться за рамки солнечной системы, не имеет права на существование, — ответил Анубис.
Его золотые одежды бликовали на лучах солнца, сочившихся сквозь щели в рядах заполонившего небеса вражеского флота.
— Ты развязал эту войну специально, чтобы они пришли и убили всех нас! — продолжала кричать кошка. Всё её лицо было залито слезами, девушку трясло.
— Я никогда не любил эту планету с вашим миром, с вашими пирамидами, львиными статуями и деревьями под небеса. Посмотри на это! — Анубис поставил голограмму на беззвучный режим, чтобы та не мешала ему говорить. — Термоядерная орбитальная бомбардировка — это то, что они выбрали в ответ на наше желание быть среди звёзд. Но не думай, что я не доберусь до них. Земля ещё будет отомщена.
Он разразился смехом, пока заливающие светом волны растекались по земной поверхности, выжигая моря и испаряя океаны, превращая их в пустыни, плавя горы, землю и камень. Он смеялся, а рейтинг Тирипса начислял ему отрицательные несгораемые цифры.
Чёрный псовый шагнул прочь из мира в зияющий разлом за секунду до того, как белоснежный храм расплавился и растёкся радиоактивной однородной жижей, как и всё вокруг.
Эйни проснулась в холодном поту. Заметив её шевеление, Чак повернул голову к девушке.
— Опять кошмары?
— Снова, — проговорила она. — Я вижу орбитальные бомбардировки, будто Земля проиграла межпланетную войну и нас стирают в порошок.
— Это будет?
— Нет. Это уже было. Отрицательные уже побеждали на Земле. Всё, как рассказывала Суппи. Одного я не могу понять: зачем уничтожать полностью планету?
Чак взглянул на магическую клетку с Генезисом.
— Возможно, там находилось что-то, чему нельзя было давать шансов.
Слизистая и переливающаяся тварь не спала, замерев в своей тюрьме и уставившись на мага своим единственным зелёным глазом.
— Матовый, — произнёс маг, и поверхность клетки-куба покрылась дымкой, скрывая их от взора чудовища.
— Чак, эту штуку надо уничтожить. Даже если после этого на нас устроят открытую охоту, — выдохнула Эйни, прижавшись к обнажённой груди парня.
— Хорошо, — согласился Чак, просматривая через Спирит канал воспоминания Эйни о древних бомбардировках Земли.
Он сел на край дивана, собравшись для одного-единственного, но такого важного действа, где никак нельзя было ошибиться. Но мысли не отпускали мага, а внутренний диалог всё никак не хотел прекращаться.