Плечи бога стали шире, и он, кряхтя, расправил их, словно крылья, одновременно увеличиваясь в высоту, а из его пушистых боков показалось еще две лапы, сжимавшие, как и две родные, каждая по мечу.
— Что это? — удивлённо ахнула Эйни.
— А это и есть его мантра в действии, — объяснил маг. — Это код, боевой цикл ушедших в нашей реальности божеств. Я разгадал его значение и практическое применение. Только не спрашивай как… — добавил он, видя взгляд Эйни. — Все потом.
Белая шерсть Мяча налилась внутренним сиянием и приобрела голубоватый оттенок, а над головой появился такой же, как у Хелла, золотой нимб, правда, без какого-либо текста.
— А ты не мог раньше ее разгадать? — бросил кот, направляясь к полосе.
— Раньше у меня не было столько мановых генераторов, — отозвался Чак.
— Готовимся ко второму раунду! — скомандовал Хелл, видя, как растворяется в воздухе огненная полоса и к ним приближаются орки в полной готовности драться.
— Теперь они мне за скота ответят! — насупился Мяч, поочередно вращая всеми мечами.
— Можно и мне еще два лука? — произнесла Эйни, расстроенная, что не попадает по врагу.
— Просто стреляй не в голову и не в корпус. Целься в то, что защищено меньше, — посоветовал Хелл, плетя магию, стабилизирующую тот канал, по которому в Мяча текла сила генераторов.
Глава 40. Конец мира
Когда огненная полоса окончательно растаяла, боги вновь сошлись в битве. Ильневал ударил размашисто и сильно, но лезвия обоих левых мечей Мяча без труда остановили клинок длиной в два человеческих роста. В ответной атаке кот направил правые мечи прямо в грудь богу сражений, однако появившаяся между ними Лутик играючи парировала оба клинка и даже сделала ответный выпад. Мяча спасло только то, что он вовремя отпрянул назад, и когти богини лишь клацнули перед его горлом.
«То, что не защищают…»— мысленно проговорила Эйни и сделала пару шагов в сторону, откуда могла взглянуть на бой чуть сбоку. За спинами сражающихся с Мячом богов стоял Груумш, высоко подняв факел уцелевшей рукой и питая силой Лутик и Ильневала точно так же, как это делали для Мяча Чак и Хелл. За ним всё также непоколебимо возвышалась чёрная каменная колонна, из-за которой непрерывно текли заклинания, смысла которых Эйни не понимала, а воздействий не ощущала, так как тоже была под защитой обоих магов.
Лисодевочка провела пальцами перед луком, словно накладывая тяжёлую стрелу, и та тут же заискрилась в её руке. Мяч бился впереди и, атакуя и отпрыгивая, сдерживал натиск сразу двоих титанов, но всё же с каждой секундой немного отступал. Видя это, Груумш бешено скалился. По зеленой морде текла кровь, подчеркивая ее злобные морщинистые черты, а вокруг стоял ничем не пробиваемый двойной или даже тройной магический барьер.
— Дай диспел на мой выстрел! — крикнула Эйни Хеллу.
— Ты не пробьешь его! — ответил ей Бог-Император, оценив ситуацию, но всё-таки наложил заклинание на стрелу.
— А теперь скрой его от видимого магического взора! — почти командным тоном потребовала она.
В отличие от лисодевочки Хелл видел вражеские заклинания «сканеры». Вражеский маг тщательно следил за его действиями и блокировал всю дистанционную атакующую магию и даже мановые стрелы. Видимо, поэтому Бог-Император считал выстрел Эйни бессмысленной затеей, однако работа в команде требовала быстрых компромиссов.
Заклинания «спел невидимости» легли на самого Бога-Императора, чтобы под ними сделать еще одну спел невидимость, но уже на стрелу Эйни. Плетя цикл, Хелл Клаус вдруг заметил, как вражеский маг готовится отражать любое неожиданное нападение, как напрягся трещащий магией воздух, как на орков и даже на колонну легли дополнительные защитные заклинания. Однако задача была выполнена. Заклинание Хелла стало практически незаметным даже для того, кто специально отслеживал любые магические изменения.
Получив необходимое, Эйни кивнула и быстрым устремилась в сторону, выходя на удобную позицию для выстрела. В физическом мире ничто во всей вселенной не стреляет так, как она планировала выстрелить. Лисодевочка прицелилась туда, где её стрелу уже ждали многочисленные щиты-отводы и, выдохнув, отвернула лук от цели на целую четверть оборота.
Невидимая для магии стрела трассирующей полосой ушла далеко вбок, и Эйни, закрыв глаза, представила выпущенный мановый заряд, его острый наконечник и оперение. Рассекая воздух, магическая стрела летела совсем не туда, куда надо было, однако губы Эйни дрогнули, словно она подула, и оперение тут же дрогнуло, а нефизическое древко поворачивая устремилось по горизонтальной дуге. Словно молния, сияние скользнуло за колонну, где занимался своим ремеслом тэварский бог смерти Юртус. Его костлявые пальцы сплетались и расплетались в неведомых магических жестах, глаза горели алым пламенем, словно свечки, испуская вверх копоть. Он был защищен своими чарами, как вдруг скрытый до этого мига диспел коснулся его щитов, а стрела на одиннадцать тысяч маны впилась в его голову, напоминавшую голову мертвеца, и прожгла ее насквозь в районе острых ушей. Череп треснул, словно поделка из тыквы на Хэллоуин, тело Юртуса в миг одеревенело, и он, повалившись на чёрную колонну, скользнул костлявой грудью по отшлифованному камню завалившись на бок.