— Тогда нам повезло, что кто-то вызвал мага-иномирца раньше, чем его вызвали к нам, — лисодевушка потянулась и без спроса достала из Чаковой брони Глоки с уже наложенным на них во сне заклинанием от Генезиса.
Мяч толкнул ворота. Полотна скрипнули, впуская команду через парадный вход на строительный объект. Слепая зона для магии ждала их в подвале здания, туда-то и предстояло пробраться по тёмным лесенкам, по бетонным блокам, сквозь темноту и строительный мусор.
— Мяч — первый, Чак — центр, я замыкаю, — начала, по существу, Эйни, и дальше они двинулись цепью.
— Увидишь цель, не дай ему сжать зубы с капсулой, — передал Чак коту по каналу Спирита.
— О, у вас там интересно, а можно картинку вашими глазами видеть? — оживился в машине Длиза.
— Принял, сейчас поделюсь, — отрапортовал Мяч, посылая изображение.
Слева и справа были серые стены недостроенного здания, вдоль которых тянулись трубы и электропроводка. Мяч ступал еле слышно, практически бесшумно, как и полагается кошачьему. Очередной коридор закончился очередной дверью, когда Чак положил руку Мячу на плечо. Они остановились. Они добрались.
Железная дверь была опутана заклинанием — нарушивший покой магического цикла активировал бы заполнение комнаты огнём. Это была не ловушка, это был своего рода хлыст для того, кто находился внутри. Сигнал прокусить или уронить капсулу с опасным животным.
Чак закрыл глаза. Заклинательный цикл казался простым и эффективным, словно граната на проволоке, но так было лишь на первый взгляд.
— Эйни, если я уберу эту линию, что будет? — связался с предвидящей Чак, делясь картинкой.
— Взрыв будет, — сообщила лисодевушка.
— Так, а если перекрою этот ток энергии? — предложил маг, показывая картинку через призму своего магического зрения уже всем.
— Тоже взрыв, — сообщила Эйни.
— Пам, пам, пам, — думал Чак. — Как-то он её хитро установил. А если Мяча сквозь дверь телепортировать? — вдруг спросил Чак.
Что было за дверью, он не видел из-за черной пелены, но телепортация могла и не нарушить охранного цикла.
— Что? — не понял Мяч.
— Круто, кота в неизвестность! — восхитился Длиза. — Мяч Шредингера!
— Хорош, ну! — призвал к здравомыслию всех кот.
— Взрыва нет… а нет, есть взрыв, но мяч выходит живым с пробиркой, — кивнула Эйни.
— Опять я… — смирился кот.
— Внутри трансляция прервётся, действовать будешь сам, — предупредил Чак, накладывая на кота невидимую броню, мало-ли что.
— Давайте уже, пуляйте меня к демону в пасть! — сообщил Мяч, держа наготове катану.
— На счёт «три»! — предупредил Чак. — Раз, два, три!
Мяч появился напротив лягушкоподобного зверя в маленькой комнатке без окон и всего с одной дверью. Глаза чудовища зыркнули на звероморфа, а челюсти что есть мочи сомкнулись, не причиняя пробирке с зелёным мечущимся существом никакого вреда — это Мяч вставил в челюсть монстра весь свой телекинез, чтобы удержать неотвратимость момента.
Время шло медленно, как и всегда, когда спешишь. Парные катаны ударили прямо в пасть чудовищу так, чтобы стеклянная капсула оказалась между ними, и монстр взвыл, выплёвывая в кота хрупкий предмет. Мяч отпустил оружие, поймав хрупкую вещицу на лету, а лягуха извивалась в комнате, пытаясь освободиться от мечей, торчащих из её пасти.
Идея пришла внезапно, и кот выпрыгнул из помещения, отворив и снова закрыв за собой заколдованную дверь, тем самым оказавшись снова у Чака и Эйни. Пламя с гулом заполняло комнату, но Мяч спиной удержал дверь, сквозь неплотные щели которой просачивались голубоватые язычки, а сверху поползли струйки дыма.
Чак и Эйни смотрели на Мяча как на сумасшедшего, а он счастливый и взъерошенный, весь в зелёной крови держал в обеих руках Генезис.
— Нате! — предал он пробирку Чаку.
— А ты куда? — удивился Эйни, наблюдая, как кот разворачивается к двери.
— Пойду мечи заберу, — бросил Мяч и скрылся в дыму, но не прошло и пяти секунд, как вернулся с катанами, покрытыми сажей и склизкой зелёной кровью.
— Ну, может пойдём? — развёл он руками.
— Да ты чёртов псих, — сообщил ему Длиза.
— С волками жить — по-волчьи выть. Эти двое меня от гибели сексом с чудовищем спасли как-то, теперь я в самое пекло за счастье нырнуть! Как вспомню, так вздрогну.
— Эй! Она не была чудовищем! — окликнула его Эйни, но Мяч уже бодро топал прочь из подвала легко ориентируясь почти в полном мраке.
— Да-да, давайте всех, с кем спим обожествлять! — отмахнулся кот.
— О, а что у вас в Спирите ещё и оргии? — оживился Длиза.
— У них, не у меня. Я чистоплотный! — отпирался Мяч.
— Ты чисто занудный, — покачал головой Длиза.