Его уши услышали выстрел, но мозг едва зарегистрировал звук. Единственное, что он почувствовал при отдаче, это то, что изображение в прицеле превратилось в размытое пятно, когда винтовка подбросилась вверх. Несмотря на то, что он всаживал пули в бесчисленных людей в дерьмовых уголках мира, его тело все еще переходило в режим "бой или бегство", адреналин впрыскивался в его организм, как доза героина. В прошлом он убил множество людей с благословения своей страны, но в этот раз нажатие на спусковой крючок означало разрыв самых священных уз общества; он только что совершил убийство.
Монолитная пуля Barnes Triple Shock была сделана из цельной меди и имела внутри крошечную пустоту, чтобы при ударе разделиться на четыре лепестка, как смертоносный цветок. Пуля была разработана для глубокого проникновения в крупных животных и работала настолько хорошо, что войска специального назначения приняли ее на вооружение во время глобальной войны с террором. Когда пуля попала в почти вертикальное лобовое стекло "Мерседеса", лепестки оторвались, оставив медный цилиндр диаметром в треть дюйма, который двигался быстрее, чем большинство пуль для ручного оружия в дульной части. Пуля попала Бойкину в переносицу и под углом вниз, разбив хрящи, мозг и кости в желе. Пуля перебила первый позвонок и вышла из затылка, выглядя так же, как и при входе, а затем пробила кожаный подголовник и закончила свой полет в пенопластовой подушке заднего сиденья.
Круиз-контроль "Мерседеса" был установлен на скорости шестьдесят миль в час, когда мозг водителя перестал посылать командные сигналы его телу. Его конечности дрожали и дергались так, как у большинства животных и людей при попадании пули в центральную нервную систему, но тевтонская конструкция внедорожника продолжала двигаться прямо по подъему шоссе, как будто ничего не произошло. Когда машина с ревом пронеслась мимо позиции Рииса, он на секунду подумал, что промахнулся. Когда автомобиль преодолевал подъем, ускорившись, чтобы преодолеть крутой уклон, безжизненное тело Бойкина переместилось вперед в его опоре и вызвало резкий поворот колеса влево. Движение вперед, уклон вниз и высокий центр тяжести внедорожника создали эффект снежного кома, в результате чего Mercedes покатился вперед на своем правом переднем колесе, съехав с тротуара на крутую обочину. Звук от столкновения резины и стали с асфальтом и камнем был оглушительно громким, но его мог слышать только один человек.
Впервые за много месяцев Риис улыбнулся, доставая из кармана куртки пакет Ziploc. Из пакета выпал сложенный рисунок мелком со списком имен, написанных на обратной стороне. Маленьким огрызком карандаша он вычеркнул первое имя из списка и вернул его на место, прижав к груди.
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
ЗАСАДА
ГЛАВА 1
Тремя месяцами ранее
Провинция Хост, Афганистан
02:00 по местному времени
Ни одному из тех, кто находился на земле, не нравилось это задание. Теперь, приблизившись к цели на расстояние одного клика, они выкинули из головы все отвлекающие мысли и сосредоточились исключительно на смертельно опасной задаче, стоящей перед ними. Взглянув на GPS, прикрепленный к прикладу винтовки, и просканировав местность впереди, лейтенант-коммандер Джеймс Риис быстро объявил периметр. Снайперы уже выдвигались на возвышенность, а командиры групп присоединились к Риису, чтобы получить последнюю оперативную информацию перед последним рывком к цели. Даже со всеми имеющимися в их распоряжении технологиями все могло пойти не так в одно мгновение. Их враг был хитер и очень адаптивен. После шестнадцати лет войны афганская поговорка: "У американцев есть все часы, а у нас есть все время" - звучала немного правдивее, чем в первые дни.
"Что ты думаешь, Риис?" - спросил огромный зверь, похожий на существо из другого мира в своем камуфляже AOR1, бронежилете и полусферическом шлеме Ops Core с надежно закрепленными NODами.
Риис посмотрел на своего самого опытного командира группы. Светло-зеленое свечение НОДов высветило сквозь бороду на лице другого человека легкую улыбку, которую нельзя было принять ни за что другое, кроме как за уверенный взгляд профессионального солдата специальных операций.
"Это прямо за тем подъемом", - ответил Риис. "Хищник" показывает, что ничего не движется. Никаких дозорных. Ничего".
Его начальник отряда кивнул.
"Хорошо, ребята", - сказал он остальным четырем мужчинам в кругу. "Давайте сделаем это".
Они поднялись с решимостью и двинулись с самообладанием людей, чувствующих себя комфортно в хаосе, вверх по скалистому склону, чтобы расставить свои отряды по местам, прежде чем подойти к цели, чтобы войти.
Это слишком просто. Ты опять слишком много думаешь. Это всего лишь очередное задание. Тогда почему такое чувство? Может, это просто головная боль?
Головные боли мучили Рииса последние несколько месяцев, в итоге перед отправкой в командировку его отправили в медицинский центр ВМС Бальбоа для проведения ряда анализов. От врачей до сих пор нет никаких вестей.
Может быть, ничего. Но, возможно, это что-то.
Риис давно усвоил, что если что-то выглядит не так, то, скорее всего, это не так. Это суждение сохранило жизнь ему и его людям во время многих командировок.
Для этой цели все выстраивалось слишком просто: разведданные, смещенный инфил, текущее состояние зоны поражения. И почему на него давит вышестоящее руководство? Когда в последний раз командование на уровне флага вмешивалось в процесс тактического планирования? Что-то не сходилось. Может быть, все в порядке. Может, это головная боль. Может, это паранойя. Может, я слишком стар для этого. Сосредоточься, Риис.
Это был не первый раз, когда они приближались к цели, которую подозревали в возможной засаде. В какой-то момент войны, когда разведданные указывали на высокую вероятность засады, подтвержденную многочисленными источниками, как человеческими, так и техническими, Риис постучал бы в дверь с помощью термобарической AT-4 или нескольких 105-мм снарядов с вертолета AC-130. Это был первый раз, когда реальная тактика диктовалась сверху, людьми, которых не было на земле. Сосредоточься на задании, Риис.