Планировать можно бесконечно, но в какой-то момент нужно выполнять. Пришло время Риису заняться тем, что он умел делать лучше всего. Пришло время начать убивать. На данный момент в его списке было всего четыре цели, но по мере того, как он начнет их уничтожать, он будет генерировать новые оперативные данные, и появятся новые имена. Это напомнило ему горячие и тяжелые дни на пике повстанческого движения в Ираке. Они наносили удар по дому, валили несколько плохих парней и использовали разведданные, полученные на месте. В течение часа они наносили удар по другому дому, расположенному дальше по дороге, основываясь на полученной информации. И так продолжалось всю ночь, дом за домом, ночь за ночью, пока они уничтожали вражескую сеть.
На основе информации с жесткого диска Холдера он разработал основную последовательность действий по осуществлению плана. У этой группы были ресурсы, чтобы разбежаться, если они узнают, что он их преследует, поэтому выбор времени имел решающее значение, как и важность того, чтобы каждый удар как можно меньше походил на заказное убийство.
Также пришло время действовать. Стрельба в Лос-Анджелесе окончательно подтвердила, что кто-то или что-то выбрал его в качестве мишени, так же как и его семью и отряд "морских котиков". Риис использовал SpiderOak, чтобы оставить Бену сообщение с просьбой предоставить доступ к безопасному дому. Бен сразу же ответил, что сейчас приедет, но, вопреки здравому смыслу, Риис хотел провести еще одну ночь в своем доме, в воспоминаниях о жене и дочери. Бен отправил адрес и настоятельно попросил Рииса приехать туда как можно скорее.
Остаток ночи Риис провел, просматривая электронные письма, карты и изображения в Google Earth, сверяя даты, время и места. К трем часам утра он составил пакеты целей для четырех своих объектов: "особо ценные лица", как назвал бы их Риис на работе. Он еще раз проверил новостные сайты на предмет новостей о стрельбе в Чайнатауне и, убедившись, что они знают очень мало, установил заряды взрывчатки на входную и заднюю двери, после чего отключился на диване, чтобы поспать в бронежилете, а М4 был под рукой.
ГЛАВА 36
Сан-Диего, Калифорния
МЕСТО НАЗЫВАЛОСЬ "Посадочная полоса", классический дрянной двойной смысл, связанный с расположением рядом с аэропортом. Это был не "джентльменский клуб" с дресс-кодом и первоклассным алкоголем. Это был грязный стриптиз-клуб прямо из 1980-х годов, и Риис был уверен, что, открыв дверь, услышит музыку Mötley Crüe. Будучи военным моряком, он бывал в заведениях для взрослых, особенно во время службы в армии, но он никогда не понимал смысла бросать деньги на женщин, которые с наименьшей вероятностью пойдут с тобой домой. Он всегда думал, что это похоже на ресторан, где ты платишь за то, чтобы посмотреть меню и понюхать еду, но не можешь пообедать. Он заплатил пять долларов за вход в ресторан татуированному вышибале с бритой головой, такому парню, который, скорее всего, полагался на размер и устрашающий вид, чем на реальные боевые навыки, чтобы держать клиентов в узде.
Было чуть позже пяти вечера, и место было почти пустым, несколько грустных мужчин среднего и старшего возраста протягивали долларовые купюры танцовщицам в обмен на разговоры с женщинами, которые иначе не уделили бы им время. В зале было очень темно. Риис сомневался, что кто-нибудь сядет, если включить свет. То немногое, что было освещено, исходило от нескольких неоновых и черных ламп, расположенных в нескольких местах на потолке. Черный свет был приятен для кожи танцовщиц, но придавал белкам их глаз и зубам странный, почти инопланетный зеленый отблеск.
Диджей в кабинке на возвышении наблюдал за происходящим, словно тюремный охранник, осматривающий блок за пуленепробиваемым стеклом, и ставил музыку, которая была слишком новой и громкой, чтобы кто-то из посетителей мог ее оценить. Риис занял место за маленьким круглым столиком в углу, как можно дальше от сцены. Он улыбнулся, вспомнив, как он и его товарищи по команде называли первый ряд мест "рядом извращенцев". Всегда находился один парень, который настаивал на том, чтобы разместиться там, как будто он никогда раньше не видел обнаженной женщины. Официантка, которая оказалась привлекательнее всех девушек на сцене, подошла к столику Рииса, чтобы принять заказ на напитки. Он заказал пиво, которое быстро принесли. Он заплатил за него наличными, оставив хорошие чаевые, но не настолько, чтобы его запомнили.
Каждая девушка поднималась на длинную сцену и исполняла две песни, раздеваясь и совершая акробатические подвиги на вращающемся медном шесте на неприлично высоких каблуках. После танца каждая стриптизерша обходила зал, прося мужчин "дать ей чаевые за танец", при этом прицениваясь к каждому клиенту для приватного шоу в уединенной части клуба, где делались настоящие деньги. Девушка, которая стояла на сцене, когда Риис сел за стол, была слишком привлекательной для работы в таком месте. Кто знал, что побудило ее работать в такой дыре. Если бы вы спросили, то все равно не узнали бы правды, а у него и без того хватало своих проблем, чтобы пытаться спасти каждую двадцатидвухлетнюю стриптизершу в Сан-Диего. Не один молодой котик был сбит с пути легендарной стриптизершей с золотым сердцем. Он вежливо кивнул и положил долларовую купюру в ее подвязку, когда она подошла к его столику и попросила чаевые. Следующая девушка, поднявшаяся на сцену, была тучной, возможно, даже беременной, и неуклюже топала по сцене на каблуках, которые делали ее еще более нелепой. Это было бы забавно, если бы не было так грустно.