Вообще– то Олегу не следовало сюда приезжать. Его контакты с Бароном ограничивались встречами на нейтральной территории и всегда должны были быть заранее оговорены. Но сегодня случай исключительный.
– Так он дома или нет? – как будто не расслышав охранника, снова спросил Олег.
– Нет.
– Точно?
– Точно.
– А где он?
– А ты кто?
Разговаривать было бесполезно. Назвать себя Олег не мог, а если б и назвал, то это ничего бы не изменило. Охранник, естественно, не знал, что Барон является милицейским осведомителем. Но, похоже, его действительно не было дома. Обо всех приезжающих ему обычно докладывали.
Олег развернулся и пошел к машине. Охранник провожал его бесстрастным взглядом. Олег уже открывал дверь, как вдруг из-за спины донеслось:
– Ах ты падла!
Олег резко обернулся.
Но охранник орал вовсе не на него, а на снова приковылявшую к воротам облезлую кошку.
– Я тебя сколько раз отсюда гонял, гнида! – не унимался лысый. – Хочешь, чтобы я тебя вообще убил?!
И с этими словами он отвел назад ногу, явно намереваясь ударить несчастное животное. Однако кошка вывернулась и драпанула в сторону. Нога охранника просвистела в сантиметре от ее серого зада.
И тут Олег догадался.
«Футбол! – сверкнуло в его голове. – Сегодня же играет ЦСКА!»
Теперь он знал, где искать Барона. Через несколько секунд его красная «девятка» уже уносилась в сторону города.
– Ну здравствуй, Барон. – Усатый мужчина стоял рядом и очень дружелюбно смотрел на Копылова.
– Андреич? – Барон хмуро покосился на подошедшего. – Привет, привет... А чего ты здесь?
– Да вот тебя увидел и подошел.
– Опять дела, что ли? – Барон недовольно повел бровью.
– Нет-нет, что ты... Я просто так. Давно ведь не виделись.
– Просто так? – Копылов удивленно посмотрел на усатого. Он хотел еще что-то добавить, но неожиданно начавшийся приступ кашля сложил его пополам.
Мужчина присел на соседнее сиденье и сочувственно спросил:
– Ломка?
Барон откашлялся и просто ответил:
– Да.
– Понятно...
Несмотря на соболезнующий тон усатого, Барону на мгновение показалось, что тот в глубине души очень доволен тем, что у него ломка.
– Так чего тебе надо-то, Андреич? – спросил Барон.
Андреич опустил руку в карман, пошарил в нем и вытащил наружу зажатый кулак.
– Как часто ты мне помогал, Барон... – неожиданно сказал он.
– Чего, чего?
– Я говорю, сколько раз ты меня выручал в разных делах... – Усатый улыбнулся.
– Ты мне спасибо, что ли, пришел сказать? – недоверчиво посмотрел на него Барон.
– На, – сказал усатый и разжал ладонь.
Прямо в центре нее лежал целлофановый пакетик с белым порошком. Точно такой, какой еще совсем недавно был у Копылова.
– Это что?... – не веря происходящему, спросил Барон.
– Кокаин, – объясняя и так понятное, сказал Андреич.
– Кокаин?...
– Ну да.
– А откуда он у тебя? Ты же не употребляешь?
– Ну... – замялся Андреич. – Иногда употребляю...
– Да? – удивился Копылов.
– Ну да, да... – как-то быстро сказал усатый и, явно меняя тему, снова улыбнулся Барону: – Но тебе ведь сейчас нужнее, правда?
– А чего это ты так обо мне заботишься? – насторожился Барон.
Усатый посмотрел ему прямо в глаза и сказал:
– Я хочу, чтобы тебе было хорошо.
Почему– то верилось, что он говорит правду.
В другой раз Барон, может, и поразился бы такому повороту событий, но сейчас ему было не до этого. Ломка диктовала свои условия поведения.
– Спасибо, – выдавил он несвойственное ему слово, затем быстро надорвал пакетик, попробовал содержимое на язык и удовлетворенно кивнул головой: – Чистейший!
– Ну! – подтвердил усатый. – Самое то!
Барон достал из кейса лист, насыпал на него дорожку и, снова скрутив из купюры трубку, засунул ее в ноздрю. Потом, как будто что-то вспомнив, быстро глянул в сторону фанатов и, словно пылесос, прошелся над сахарно-белой полоской.
Все!
– Хорошая вещь... – только и смог произнести он, с наслаждением развалившись на сиденье.
– Ну ладно, мне пора, – сказал вдруг усатый.
– Ты уже? – удивился Барон.
– Да. – Мужчина резко поднялся с сиденья. – Ну, бывай, я пошел... – И он зашагал прочь.
– Пока, пока... – растерянно произнес уже начинающий ловить кайф Барон. – Стой! – крикнул он вдруг.
Усатый обернулся:
– Ну?
– А чего ты приходил-то?
Мужчина как-то странно улыбнулся и, не ответив, пошел к выходу.
Забыв о существовании педали тормоза, Олег несся в направлении Лужников. Оставалось не так уж и далеко. Он решил срезать и, съехав с шоссе в известном ему месте, рванул по узкой, кое-где выщербленной дороге. Пару раз повернув, его машина уткнулась в «кирпич», за которым стоял наскоро сколоченный деревянный шлагбаум.
– Давай назад! – крикнул ему томящийся неподалеку на солнышке сержант гибэдэдэшник.
Олег удивился. Ни знака, ни шлагбаума на этом месте никогда не было.
– А что здесь такое? – высунувшись из окна, спросил он сержанта.
– Дорожные работы!
Однако ни строительной техники, ни мужиков в оранжевых куртках поблизости почему-то не наблюдалось.
– Где работы-то? – не понял Олег.
– Там... – неопределенно махнул рукой гибэдэдэшник, – за домом! – И уже строже произнес: – Короче, сказано тебе – уезжай! Вон видишь, все разворачиваются!
Олег посмотрел назад. Недовольные автовладельцы, матерясь, выруливали в обратную сторону.
– Слушай, – обратился Олег к сержанту. – А может, пропустишь? Я там как-нибудь по краешку... У меня вот... смотри... – И он достал из кармана муровское удостоверение.
– А-а... – протянул гибэдэдэшник. – Ну так бы сразу и сказал... – Он повернулся и крикнул в сторону шлагбаума: – Чуханов! Слышь, Чуханов!
Из травы, которой заросла обочина, поднялся белобрысый рядовой:
– Чего?
– Открой ему! – приказал сержант. – Это свой. – И, улыбнувшись Олегу, произнес: – Езжай, товарищ старший лейтенант, там дорога чистая!
– Как – чистая? – не понял Олег.
– Да так, – сказал сержант. – Третий день торчим тут как дураки, а рабочие все не едут... Деньги им, что ли, не перечислили или еще чего, даже и не знаю... А у нас приказ: все перегородить и никого не пускать. Вот и не пускаем! – На этих словах сержант смачно сплюнул и добавил: – Бардак, короче говоря, в стране!
– Да-а... – покачал головой Олег. – Ну бывайте, ребята!
Белобрысый поднял шлагбаум, и Олег снова помчался в Лужники.
Барону было хорошо. Порошок, всосавшись в кровь, вернул его к жизни и с каждой секундой делал все более и более энергичным.
«Но зачем приходил Андреич? Неужели правда просто так? – Барон почесал затылок. – А какая, в сущности, разница? Главное – он принес избавление от ломки. Остальное не суть важно».
Через некоторое время Барон ощутил в себе уже какие-то сверхчеловеческие силы. Он посмотрел на без толку мотающегося по полю армейского нападающего, и тот моментально получил мяч, вырвался к воротам, обманул защитника и забил второй гол.
Барон посчитал это личной заслугой. Теперь, когда он снова всемогущ, ему под силу даже выиграть матч для любимой команды!
– ЦСКА – позорные твари! – завопили сидящие впереди спартаковские фаны. – «Спартак» непобедим!
Барон понял, что достичь полного счастья ему мешают только эти недоноски.
– Эй, вы! – крикнул он.
Первым обернулся рябой толстяк:
– Че надо?
– Пошли вон отсюда!
– Че? – вытянулись лица у фанов.
– Вон, я сказал!
Рябой толстяк, еле сдержавший себя раньше, на этот раз не стерпел. Он перелез через ряды и вразвалку подошел к Барону:
– Ну, козел, ща я тебе...
Закончить он не успел. Мощным ударом ноги Барон отправил его обратно за три ряда, и, свалив пару пытавшихся поддержать его друзей, толстяк растянулся под сиденьями.
– Кто еще хочет? – спросил Барон.
Желающих не было. Это его совершенно не устраивало, поскольку он только начал раззадориваться. Копылов хотел было сам подскочить к фанатам, но вдруг почувствовал знакомую резь в животе. Дело в том, что через некоторое время после приема дозы его всегда тянуло в туалет. Такова уж физиологическая особенность копыловского организма. Об этом знали все его друзья и в шутку говорили, что Барон начал принимать кокаин, чтобы избавиться от запоров.