Впрочем, плевать. Если Зейн хочет на него злиться — ладно. Лиаму совершенно все равно. Он повторяет это сам себе весь урок, то и дело поглядывая на Малика. Зейн никогда не смотрит в ответ, и в конце урока он первым выходит из аудитории, не давая Лиаму возможности остановить его и узнать, что он сделал не так и как он может это исправить.
За ужином Лиам старается слушать Луи, который тщательно изучает список (в который раз), но он постоянно отвлекается.
— Этот список составлял не один человек, — вдруг говорит Томлинсон, и Лиам отводит глаза от когтевранского стола, за которым нет лишь одного человека. — Ну смотрите. Некоторые пункты нормальные, например, "выиграть в квиддич с отрывом в сто очков", но другие явно написал какой-то чокнутый. Серьезно, какой нормальный человек мог придумать "использовать оборотное зелье, чтобы пробраться в гостиную противника"? Где мы найдем это дурацкое зелье? Понадобится несколько месяцев, чтобы вычеркнуть это из списка.
— У Ловетт может быть несколько пузырьков в учительской кладовой, — задумчиво говорит Найл. — У нее куча всяких зелий.
— Откуда ты знаешь? — спрашивает его Луи. Хоран пожимает плечами.
— Она наш декан. Она рассказывает.
Луи закатывает глаза.
— Это нечестно! Привилегия факультета. Малгорн никогда не спускает мне невыполненное задание по маггловедению, несмотря на то, что он наш декан.
Лиам вздыхает и поднимается из-за стола.
— Я не голоден, — говорит он. — Увидимся позже, ребята.
— Если ты собираешься страдать по Зейну, можешь делать это, помогая нам пробраться в кладовку Ловетт?
— Нет, — качая головой, отвечает Лиам.
— Это настоящее "нет" или "нет" Лиама, и мне стоит попросить еще раз?
Пейн закатывает глаза.
— Настоящее "нет". Я иду в библиотеку.
— Что? Зачем? — спрашивает Луи.
Лиам не отвечает. Он хватает со стола булочку и жует ее, пока идет к двери. Еда становится комом в горле и на вкус она кажется не очень съедобной, но он едва позавтракал, так что решает, что будет неплохо забить чем-нибудь желудок.
Когда он приходит в библиотеку, то понимает, что даже если Зейн внутри (в чем он совсем не уверен), он не сможет его найти, если только Зейн сам этого не захочет. Библиотека — самый настоящий лабиринт из полок. Лиам проводит тут не так много времени, чтобы знать это место так, как наверняка знает Зейн, и он понятия не имеет, откуда начать поиск.
Лиам идет к окну у левой стены и просматривает столы, стоящие к ней вплотную. За ними теснятся студенты — одни сидят за столами, склонившись над книгами или пергаментами, другие ищут что-то на полках. Но Зейна здесь нет.
Лиам вздыхает и идет дальше по невероятно большой комнате, проверяя каждый проход. Он даже подумывает о том, чтобы спросить проходящую мимо когтевранку, не видела ли она Зейна, но решает, что лучше найти его самому, когда она бросает на него презрительный взгляд и спешит за своими подругами. Это подтверждает то, чего так опасался Лиам: Зейн по-настоящему зол на него. Настолько, что об этом знает весь его факультет.
Когда Лиам достигает другого конца комнаты, где стоит всего несколько столов, разделенных широкими проходами, он уже готов сдаться. Это столы, за которые ты сядешь работать, только если очень, очень хочешь побыть в одиночестве. Он сидел за таким всего один раз, на пятом курсе, когда он готовился к СОВ, и Луи нервничал так сильно, что начал поджигать фейерверки в гостиной, почти подняв восстание против экзаменов.
Занят только один стол, и человек, занявший его, куда-то отошел. Его вещи разложены очень аккуратно, будто он боится нарушить какой-то священный порядок. Книги уложены в идеальные стопочки — самая большая снизу, самая маленькая сверху, корешком к корешку. Одна открыта. Она лежит ровно перед пергаментом, возле которого стоит чернильница с лежащим рядом пером. Лиам качает головой и садится напротив чуть отодвинутого стула, будто человек, сидевший там, в спешке подскочил за чем-то и не посчитал нужным задвинуть его.
Ему не надо опускать взгляд на надписи на странице, чтобы прочитать имя в правом верхнем углу и понять, что это стол Зейна. Пять минут и куча шагов спустя, и Зейн выходит из одного из проходов с опавшими полками, держа в руках книгу и читая ее на ходу.
Он не видит Лиама до тех пор, пока не отодвигает свой стул, а когда замечает, то почти роняет свою книгу. Лиам ждет, что он спросит, какого черта он тут делает, но этого не происходит. Зейн кладет свою книгу на стол рядом с кучей других и отодвигает их все, а потом поднимает свое перо и начинает с невероятной скоростью что-то писать на пергаменте. Время от времени он открывает ту или иную книгу и смотрит в нее, пока не находит нужную информацию, после этого закрывает ее и откладывает в сторону, возвращаясь к пергаменту. Пейн тихо ждет, пока Зейн взглянет на него, но этого не происходит. Он просто работает дальше и пишет, иногда облизывая или кусая губы. Ни разу его взгляд не поднимается к лицу Лиама, и Пейн начинает нервничать от нетерпения, потому что он сидит тут уже полчаса, а они все молчат.
Зейн наконец смотрит на него, но, не говоря ни слова, встает и направляется к одному из проходов.
Лиам вздыхает и идет за ним вслед.
— Ты специально меня игнорируешь? — спрашивает он, в то время как Зейн проводит пальцами по корешкам книг и вытаскивает одну.
Тот вздыхает и ставит ее на место резким движением. Малик опускает голову и поворачивается к Лиаму.
— Я думал, ты этого и хотел.
Лиам в шоке смотрит на него.
— Почему я должен этого хотеть?
Зейн пожимает плечами.
— Ты довольно быстро убежал утром, а мои сокурсники сказали, что ты выглядел так, словно тебе стыдно. Так что я подумал, что тебе будет уютнее одному.
— Мне было стыдно, — признается Лиам. Он проводит рукой по волосам. — Я показал себя не с лучшей своей стороны, Зейн, и когда проснулся, я это осознал, и мне срочно надо было очистить голову. Я не мог сделать это, пока ты лежал рядом. Вот и ушел.
— Убежал, — поправляет Зейн, щурясь.
— Ладно, убежал, — сдается Лиам.
— Как смело, гриффиндорец.
Зейн скрещивает руки на груди.
— Я пытаюсь все исправить, ладно? В отличие от тебя, потому что ты игнорируешь меня и в Большом Зале уже два дня не появляешься.
Малик закатывает глаза и говорит:
— Не из-за тебя. У тебя мания величия. Я занят важным проектом по арифмантике, над которым мне надо работать и сейчас, так что, если ты не против, можешь перестать меня отвлекать?
Лиам раздраженно стонет.
— Зачем ты так действуешь мне на нервы?
— Я живу, чтобы тебя бесить, — говорит Зейн. — Мы закончили?
— Ты все еще зол на меня? — спрашивает Лиам.
Зейн какое-то время изучает его абсолютно пустым взглядом, а потом наконец говорит:
— Если я скажу, что нет, отстанешь?
— Может быть, — говорит Пейн и улыбается.
— Тогда ладно. Нет, Лиам, я не зол на тебя.
Он поворачивается к полкам и берет еще одну книгу, переворачивая страницы. Лиам наблюдает за ним.
— Я думал, ты уже уходишь, — говорит Зейн, выгибая брови.
— Я сказал "возможно", — напоминает Лиам.
— У тебя других дел нет? — Зейн с громким звуком захлопывает книгу.
— Вообще-то нет, — радуется Лиам.
Малик проходит мимо и касается его плечом, ступая дальше по проходу и поворачивая налево. Лиам следует за ним, когда Зейн останавливается в другом ряду и нагибается к нижней полке, вытаскивая книгу. Он даже не обращает внимания на Лиама, возвращаясь за стол, и Пейн садится в кресло напротив, чтобы смотреть, как он работает.
У него ведь правда нет других дел. Луи с Найлом наверняка занимаются чем-нибудь для списка, а у Лиама сейчас нет никакого желания этим заниматься. И ему вполне достаточно возможности просто сидеть и смотреть на Зейна.