— Лиам, — зовет Луи. — Ты там с Зейном?
Он пытается сесть, но Зейн ухмыляется и качает головой. Он отпускает запястья Лиама и прикладывает палец к своим губам, жестом показывая Лиаму, чтобы он молчал.
— Скажи ему, что я ушел, — приказывает он. Лиам хмурится и шепчет:
— Зачем?
Зейн качает головой и спускается вдоль его тела, покрывая влажными поцелуями его грудь.
— Скажи ему, — шепчет он, касаясь губами чувствительной кожи.
— Лиам! — снова зовет Луи.
— Я… Я пытаюсь уснуть! — кричит в ответ Лиам.
— Правда? — спрашивает Томлинсон. Зейн проводит кончиком языка по его животу и смотрит на него с таким ведьмовским блеском в глазах, что у Лиама перехватывает дыхание. — Я не видел, как он уходил.
— Он, ох… — Зейн гладит его через штаны, и у него отключается мозг. Малик проводит губами вдоль дорожки волос и выдыхает у самого края штанов. — Черт.
— Что это было? — спрашивает Луи. Чертов Луи!
— Ничего, — запинаясь, отвечает Лиам. — Зейн, ох, он ушел. Недавно. Мы… Мы с ним… Поругались… Черт.
Зейн усмехается и, зажав резинку от штанов зубами, развязывает узел. Лиам бы был впечатлен, если бы он не изнемогал от желания.
— Не обязательно мне грубить, — резко говорит Луи. — И ругаться на меня. Я просто хотел спросить, хотите ли вы спуститься на вечеринку, но, очевидно, ты расстроен из-за ссоры со своим бойфрендом.
— Я могу? — тихо спрашивает Зейн, запустив пальцы под резинку его штанов. Лиам настойчиво кивает и говорит:
— Прости, Лу. Я просто пытаюсь уснуть.
Зейн стягивает с него штаны и внимательно следит за его реакцией, когда поглаживает его через боксеры. Между его ладонью и кожей Лиама слишком много ткани, но Лиам прекрасно осознает, что может спустить и так, если Зейн продолжит так на него смотреть.
— Почему ты задыхаешься? — спрашивает Луи.
Лиам громко стонет и раздумывает над тем, стоит ли взять палочку и открыть дверь просто для того, чтобы Томлинсон смутился и поскорее ушел. Но, зная Луи, он скорее будет стоять в коридоре и смеяться, пока Зейн не оденется и не уйдет, и тогда Лиам точно убьет своего лучшего друга.
— Ты мастурбируешь, Лиам? — неожиданно задает вопрос Луи.
Зейн закусывает губу, чтобы подавить смешок, а он отчаянно краснеет. А потом Малик кивает. Лиам качает головой, но Зейн выгибает бровь и оттягивает резинку его боксеров, а потом резко ее отпускает, так, что она щелкает об кожу.
— Я… Ладно, да. Я… я мастурбирую, свали, — тихо скуля, отвечает Лиам. Луи, с той стороны двери, смеется и говорит:
— Прости. Я, кхм, оставлю тебя. Удачи. Повеселись.
Лиам закрывает лицо рукой, а Зейн издает тихий смешок.
— Это не смешно, — стонет гриффиндорец. — Он будет поддразнивать меня еще как минимум неделю. Надеюсь, ты счастлив.
Рука Зейна медленно двигается от колена вверх.
— Я искуплю свою вину, — обещает он, целуя Лиама в бедро.
Лиам убирает руку от лица, чтобы смотреть на Зейна. Тот сосредоточенно смотрит на его эрекцию, более чем очевидную в тонких обтягивающих боксерах. Он облизывает губы, и Лиам не может сдержать стон.
Зейн стягивает боксеры с левой стороны и прикусывает там кожу. Лиам сжимает одеяло пальцами в ожидании, но Зейн вдруг двигается вверх и целует его. Гриффиндорец издает позорно громкий стон, отчаянно нуждаясь в чем-то большем.
— Я очень, очень хочу отсосать тебе, — говорит Зейн, немного отстраняясь. — Но мне очень нужно, чтобы ты меня коснулся. Перенесем на следующий раз?
Лиам кивает и расстегивает на нем джинсы. Зейн ложится на бок и снимает с себя боксеры, он делает то же самое.
Кожа Зейна какая-то особенная. Лиам хочет запомнить это ощущение под пальцами. Он хочет исследовать каждый дюйм языком. Он просто… просто очень хочет Зейна. Понимание ошарашивает его.
— Лиам, — нежно зовет Зейн, и Лиам поднимает взгляд. Он видит неуверенность в глазах напротив. — Можешь поцеловать меня еще раз, пожалуйста?
Пейн кивает и тянется к нему, пока их губы не касаются друг друга. Лиам вдруг понимает, что как бы Зейн не храбрился и не пытался выглядеть опытным, ему придется сделать первый шаг самому. Он так и делает: проводит рукой по его талии, а потом берет в руку. Для него не впервые касаться кого-то. Но он никогда не был с тем, кого так хотел.
— Черт, — выдыхает Зейн ему в губы. Он закрывает глаза и впивается ногтями в кожу Лиама, а потом повторяет его движения и неуверенно обхватывает его рукой. Зейн нерешительно двигает рукой, будто он не уверен в том, что делает, но потом он сжимает руку увереннее и ускоряет движения. Его руки всегда были чуть грубоватыми, но Лиам никогда не видел в этом ничего хорошего ровно до этого самого момента.
Зейн тихо стонет ему в губы, когда Лиам начинает двигать рукой. В голове абсолютная каша из-за того, как иногда Зейн повернет руку или проведет по головке большим пальцем. Он больше не обращает внимания на звуки внизу. Существует только Зейн, тихие звуки, которые он издает, и его собственное дыхание и сдавленные стоны.
Лиам наклоняется и кусает плечо Зейна, кончая. Он продолжает двигать рукой, даже когда Зейн кончает ему в руку, пока тот не выдыхает:
— Слишком, Ли…
Лиам целует его и перекатывается на спину, чтобы отдышаться. Сердце в груди колошматится, как безумное, и он чувствует себя просто разбитым. По крайней мере, утешает то, что Зейн выглядит так же. Волосы на его голове торчат во все стороны и прилипают к потному лбу, щеки красные, как будто у него жар, а глаза блестят.
— Луи назвал меня твоим парнем, — тихо говорит он. Лиам смеется и целует его еще раз.
========== Chapter 8 ==========
Комментарий к Chapter 8 главу посвящаю Варе за поддержание моего душевного спокойствия во время перевода
Письмо приходит во время завтрака на следующее утро. Лиам витает в облаках, слишком поглощенный воспоминаниями о том, что случилось днем ранее, чтобы обращать внимание на шуточки Луи о мастурбации и тычки локтем в ребра от Найла (ведь, конечно, он в курсе, что Лиам был не один в тот вечер, потому что Найл почему-то всегда все знает). Сова пролетает слишком близко к его голове и роняет конверт прямо на яйца всмятку, которые он гоняет по тарелке, раз за разом прокручивая в голове то, как Зейн стонал вчера вечером.
Лиам хмурится, глядя на знакомый почерк на конверте, и задается вопросом, с чего бы его родителям писать ему письмо за неделю до его возвращения домой на рождественские каникулы.
Он открывает конверт, достает письмо и быстро пробегает взглядом по строчкам. Частично он искренне рад за своих родителей, но куда больше он расстроен из-за того, что предстоит ему.
— Что случилось? — спрашивает Луи.
Лиам качает головой и аккуратно складывает письмо обратно, а потом кладет конверт в карман.
— Ничего страшного. Папа получил премию на работе, и родители собираются на эти деньги поехать в медовый месяц на Ямайку. Они уже давно копили средства на поездку.
— Когда? — интересуется Томлинсон, хотя Лиам по выражению его лица видит, что он уже догадался.
— На каникулах, конечно. У мамы с папой нет работы только в Рождество. Они прислали мне письмо, чтобы спросить, не против ли я остаться в Хогвартсе на каникулы, и сказали, что без проблем отменят поездку, если я захочу. Но я-то знаю, как это будет. Они будут вести себя как обычно, но в глубине души никогда не смогут простить меня за это.
— Так ты останешься здесь, — заключает Найл. Лиам кивает.
— Отлично! — радостно восклицает Томлинсон. Пейн одаряет его скептическим взглядом, и Луи тут же исправляется: — Прости, просто моя мама хотела увезти меня в родной город ее мужа к его семье. Население в этом городе менее двух тысяч человек, не говоря уж о том, что я буду делить комнату с одним из членов его семьи. Лиам, они живут на ферме. А теперь я могу остаться здесь, и у меня будет компания.