Да, здесь заложена возможность злоупотребления.
Злоупотребления. Здесь заложена возможность вил и факелов!
Анита, прекрати. Никто сейчас вилами и факелами не пользуется. Будут фонари и ружья.
Эдуард, не смешно. Проблема гражданских прав вылезет сразу же.
Я не знал, что тебя это волнует. Или это переменилось с тех пор, как ты помогла принять закон о пощаде маленьким вампирчикам, когда их мастер оказывается бякой?
Я только сказала, что эта маленькая поправка к закону очень быстро может вырасти в неодолимую проблему.
Может, и так, но для нас в данном случае эта поправка полезна.
Хочешь сказать, что мы привлечем в помощники телохранителей из Сент-Луиса?
Это мысль.
Я открыла рот, закрыла, подумала еще раз и сказала:
Черт побери. Сейчас для нас действительно полезно, но...
Бери сейчас, что дают, Анита. А насчет толп, зверствующих в рамках закона, будем волноваться позже.
Договорились.
Я кивнула.
Уговори ее переписать ордер на тебя, я позову в дело Олафа и Бернардо, а ты вызовешь из дома телохранителей.
Ты их сейчас почти всех знаешь. Хочешь помочь в выборе?
Доверяю твоему мнению.
Высокая похвала когда от тебя.
Заслуженная.
Я попыталась не делать слишком довольный вид, но вряд ли получилось.
Спасибо, Эдуард.
Да не за что. Но сперва надо, чтобы она на тебя ордер переписала. Получи ордер, а тогда у меня будет план.
Он не стал мне излагать, что за план, но раз он мне признался в своем «настоящем» имени, то пусть себе держит свой план в секрете. Пока что.
Глава 4
Маршал, с которой мне нужно было мило побеседовать и выманить ордер, была женщиной, и потому у нас с ней был общий номер в отеле. Маршал Лайла Карлтон, пять футов шесть дюймов, плотного сложения. Не в том смысле, что она толстая, а в том, что вся мускулистая и округлая. В излишней одежде, наверное, могла бы показаться толстой, но когда видишь ее в футболке и в джинсах, тогда понимаешь, что этот весь «объем» выпуклости да мускулы. Когда она брала свой рюкзак или снаряжение для охоты на вампиров а оно наверняка весило те же пятьдесят фунтов, что и мое, проявлялись бицепсы, и сразу становилось ясно, что она очень сильная.
Впрочем, сама она так на это не смотрела.
Какая ж ты миниатюрная! Я же эту девичью талию одной рукой могу обхватить, а у тебя еще и сиськи есть, и задница. Подруга, так нечестно.
Она выбрала подход вроде «вот вывернусь наизнанку и скажу тебе комплимент прежде, чем ты мне успеешь». Я делала вид, что этого не замечаю, и либо отвечала какими-то комплиментами, либо соглашалась: да, я хорошо выгляжу, и встречного комплимента не выставляла. Это последнее усиливало ее неприязнь ко мне. Она уже сообщила мне, что так как я меньше на несколько размеров, я ей не нравлюсь. Вот что хорошо в работе с мужиками такого там и близко не бывает.
Я пыталась, но в этих играх у меня плохо получается.
Я знаю мужчин, которые твое тело предпочли бы моему.
Чушь собачья! ответила она, готовая разозлиться.
Я общаюсь с кучей древних вампиров они не любят по-настоящему худых девушек. Им надо, чтобы женщина выглядела женщиной, а не мальчишкой-подростком, которому в последний момент решили налепить буфера.
Ты так не выглядишь, ответила она с чуть меньшей злостью, но все еще не дружелюбно.
И ты тоже. Мы обе миловидные и округлые, какими Господь Бог и предназначил быть взрослым женщинам.
Она подумала, потом усмехнулась, осветившись всем лицом, и я поняла, что мы поладим.
Что правда, то правда. Но эта задница не задница белой женщины.
Мне говорили, что я похожа на мать, только бледнее. Она была испанской крови.
Тогда понятно. Я так и подумала, что ты слишком круглая, где надо, чтобы быть из белой породы. Аккуратно разложив одежду на покрывале, она спросила: А что значит, что тебе «говорили», что ты похожа на мать?
Ее не стало, когда мне было восемь.
Извини тогда. Судя по голосу, она искренне мне сочувствовала.
Наступила неловкая пауза. Каждая из нас разбирала вещи на своей стороне комнаты. Моя койка оказалась ближе к ванной и дальше от двери. Мы этого не обсуждали просто я вошла первой.
Да ничего, ответила я. Это уже давно было.
А отец?
Его родители из Германии, он родился здесь.
А как ему, что ты маршал и охотник на вампиров? спросила она, вывалив одежду кучей на кровать и начав ее разбирать.
Нормально. Вот моя мачеха Джудит от этого не в восторге.
Наверное, я улыбнулась, потому что Лайла засмеялась глубоким горловым смехом. Темным и чувственным, как «Гинесс» в бокале. Хорошим смехом.
Понимаю, как же. Я для мамы стала наказанием, как только пошла. Отец у меня футбольный тренер, и я всегда хотела быть как папа и братья.
А сестер нет?
Одна есть, и она вот Настоящая Девушка.
Ага, у меня сводная сестра есть, и она тоже такая. А я на охоту ходила с отцом.
Братьев нет?
Есть один, по отцу, но он слишком для охоты нежный. Я у отца единственный мальчишка.
Пальцами я показала в воздухе кавычки над последними словами. Она снова засмеялась.
А я вечно соревнуюсь с братьями и всегда в проигрыше. Они по шесть с лишним футов, как папа. А я в маму, коротышка.
Я всегда была в классе самой маленькой.
Я не самой, но все равно хотелось повыше.
Так как твой отец к твоей работе относится?
Он мной гордится.
Мой тоже, ответила я. Но еще и волнуется.
Ну, это и мой тоже. Она слегка отвела глаза в сторону. Нам на учебе о тебе говорили. Анита Блейк, первая женщина истребитель вампиров. У тебя все еще самый большой список из всех маршалов.
Я дольше этим занимаюсь.
В прежние дни вас было только восемь.
На самом деле больше. ответила я.
Они либо рано отходили от дел, как твой друг Мэнни Родригес, или... Вдруг у нее возник пристальный интерес к укладке вещей в ящик. Нормально, если я верхний ящик займу?
Нормально, ты выше.
Она улыбнулась, несколько нервно.
Карлтон, не переживай, сказала я. Я знаю, что моральный дух резко возрос, когда истребители вампиров стали выполнять ордера.
Она уложила вещи в ящик, задвинула его, снова посмотрела на меня как-то искоса.
А почему так? Во всех учебниках пишут, но не объясняют почему.
Я присела, она отодвинулась, давая мне уложить вещи в нижний ящик. Я подумала, что ей ответить.
До ордеров охотники на вампиров не очень выбирали способы убийства. Нам не надо было защищаться в суде, так что несколько легче спускали курок. Когда только ввели ордера, некоторые охотники стали сомневаться, удастся ли оправдаться в суде, не повесят ли на тебя криминальное убийство. Вспомни, тогда у нас значков не было. Некоторые попали за решетку, хотя убитый вампир оказывался подтвержденным серийным убийцей. Это вызывало у нас колебания при ликвидации, а колебание ведет к гибели.
Теперь у нас значки.
Да, официально мы копы, но не забывай, Карлтон, что на самом деле мы ликвидаторы. У полисмена основная работа чтобы никто не пострадал. Большинству из них за двадцать лет службы не приходится ни разу пистолета вытащить, что бы там по телевизору ни показывали. Я уложила кофточки поверх лифчиков и трусов. А наша основная работа убивать. Копы этого не делают.
Мы же убиваем не людей, а монстров.
Я улыбнулась, но сама знала, что невесело.
Приятно так думать.
На что ты намекаешь?
Тебе сколько лет?