Она не знала, сколько времени прошло, прежде чем она очнулась на холодном каменном полу подвала, в луже собственной блевотины.
Глава 8
В номере я опустилась на кровать и увидела свое отражение в зеркале над пустым комодом. Схватила мобильник, пытаясь заставить себя позвонить. Я просто обязана это сделать. Наступило утро понедельника, я взяла листок с телефоном Трейси, поглубже вдохнула и набрала номер.
После трех гудков в трубке послышался ее голос, и я чуть не лишилась дара речи.
— Алло? — вновь произнесла Трейси, как всегда нетерпеливо.
— Трейси?
Она единственная из нас не сменила имя.
— Да, кто это? — раздраженно проговорила она. — Вы что-то продаете?
— Нет, Трейси, это я, Сара.
Презрительное фырканье, а потом гудки.
— Что ж, удачное начало, — сказала я своему отражению и набрала номер вновь.
После четырех гудков Трейси все же ответила.
— Что тебе надо? — рыкнула она.
В ее голосе сквозило отвращение.
— Трейси, знаю, что ты не хочешь говорить со мной, но прошу, выслушай.
— Это насчет досрочного освобождения? Побереги дыхание, я и так поеду. Мы пообщались с Маккорди. А с тобой мне не о чем говорить.
— Дело не в этом. То есть не совсем.
— Сара, ты можешь выражаться яснее?
За десять лет разлуки она не сильно изменилась. У меня было секунд двадцать, чтобы переубедить ее не вешать трубку, поэтому я сразу перешла к делу:
— Трейси, ты получаешь письма?
Пауза. Наверняка она поняла, о чем я.
— Да, — наконец с подозрением ответила она. — А что?
— Я тоже получаю. Послушай, мне кажется, с их помощью он говорит с нами.
— Уверена, что в своем больном сознании он так и делает, но письма лишены логики. Он безумец, Сара, не забывай. Псих. Да, это не признано официально и он не слетает с катушек как бешеный, но, зная о его помешательстве, можно смело выкидывать письма невскрытыми.
— Ведь ты этого не делаешь? — ахнула я. — Не выкидываешь их?
Снова пауза.
— Нет, — на этот раз тихо и неохотно произнесла Трейси. — Они у меня.
— Может, он и псих, может, и нет, но, послушай, мне кажется, я кое-что поняла. Думаю, в моих письмах он шлет послания тебе, а возможно, и Кристин. А в твоих письмах может найтись нечто, что пойму только я, и наоборот.
Долгое время она не отвечала, но я хорошо знала Трейси. Надо было подождать, она обдумывала мои слова.
— Сара, и как это поможет? Думаешь, он дает нам понять, насколько мы особенные для него? Как он нас любит до сих пор? Полагаешь, он подкинет нам подсказку, как помешать его выходу на волю? Джек — псих, но не дурак.
— Да, он не дурак, но любит рискованные игры. Возможно, он действительно хочет дать нам подсказку. Сама мысль, что он раскрывает нам важную информацию, а мы слишком глупы, чтобы ее увидеть, должна доставлять ему неимоверное удовольствие.
Я чуть ли не физически ощущала, как напряженно Трейси размышляет над моими словами.
— В этом есть смысл, — наконец сказала она. — Так что нам делать? Переслать друг другу его письма?
— Думаю, все намного сложнее. — Я сделала глубокий вдох. — Считаю… нам нужно встретиться.
— А я считаю, это совершенно лишнее, — с ледяной ненавистью отозвалась Трейси.
— Слушай, Трейси, я вернусь в Нью-Йорк через два дня. Сможешь подъехать и встретиться со мной? Знаю, у тебя сейчас много дел с журналом, но мы не должны терять времени. Какой твой номер мобильного? Могу написать тебе сообщение, когда доберусь до дому, и мы встретимся.
— Я подумаю, — ответила она и повесила трубку.
Глава 9
Я заказала в номер травяного чая, чтобы успокоиться после этого разговора, а затем вновь отправилась в Килер — нанести визит Ною Филбену в его новом офисе. До сегодняшнего дня я старалась избегать любых контактов с людьми радикальных взглядов. Фанатики, приверженцы мистицизма и экстремисты имели склонность к неожиданным и иррациональным поступкам, которых нельзя было просчитать с помощью статистики.
Если бы люди соответствовали своему положению в обществе — возраст, образование, уровень дохода, — при помощи этих сведений можно было бы понимать и предсказывать их действия, выбирать подходящую линию общения. Без этого могло произойти что угодно, как считали мы с Дженнифер. Однако, к моему сожалению, существовало слишком много категорий, не вписывающихся в рамки статистики.
Бензина оставалось еще больше чем полбака, тем не менее я заехала на очень опрятную заправку. К моему превеликому удовольствию, обслуживающий работник сидел за непробиваемым органическим стеклом. Вот бы всем иметь такое.