Моя кухня, которую я спроектировала такой, чтобы она была большой и просторной, внезапно стала слишком маленькой. Кондиционер, который я продолжала включать на полную мощность, должно быть, только что перестал работать, потому что все мое тело было в огне. И я забыла, как готовить сэндвич с сыром на гриле, и поэтому нож неподвижно лежал в моей руке.
— Что ты думаешь о вчерашнем занятии карате? — спросил Коул, нарушая молчание.
Ужин. Это всего лишь ужин. Дыши.
Я набрала в легкие побольше воздуха, затем оттолкнулась от стола, чтобы включить чугунную решетку.
— Это было интересно, но у меня уже все начинает болеть. Особенно руки. Я думаю, что к завтрашнему дню все мое тело объявит забастовку.
Он усмехнулся.
— Да. Это тяжелая тренировка. Ты уверена, что не попробуешь это снова?
— Я уверена. — Я вернулась к столу и намазала четыре ломтика хлеба небольшим количеством оливкового масла, затем намазала тонким слоем домашнего песто, прежде чем добавить сыр и помидоры. — Честно говоря, это была разовая акция. Я надеюсь, это не оскорбит твоего инструктора.
— Нет, ему все равно. Но почему только один раз? Это был вызов или что-то в этом роде?
— Это, эм… из-за списка.
— Списка?
Рассказать о «Списке желаний» Джейми казалось настолько личным, ведь о нем знали лишь несколько человек. Еще меньше людей знали, что я сама выполняла его. И все же, по какой-то причине, я хотела рассказать Коулу.
— Мой муж, Джейми, составил «Список желаний». Он похож на список дел, за исключением того, что он распределял все, что нужно сделать, по годам перед определенными днями рождения. Посетить занятие карате было тем, чем он хотел заняться до того, как ему исполнится двадцать шесть.
Коул кивнул.
— И ты выполняешь его список.
— Да. — Я была готова защищать список и то, почему я его выполняю, но в его глазах не было ни беспокойства, ни осуждения, ни вопросов. Они просто… поняли.
Он понял все без слов.
— Интересная идея. Что еще есть в этом списке, если ты не возражаешь, что я спрашиваю?
— Вовсе нет. — Я возобновила сборку сэндвича. — Джейми включил в список двадцать две вещи. Большинство из них глупые, но это так по его. Он добавил несколько вещей, которые нашел в Интернете и которые, по его мнению, звучали круто. Другие были глупостями, о которых он мечтал, или вещами, которые ему не довелось делать в детстве. Попрыгать в зеленом желе. Устроить драку красками. Что-то в этом роде. Некоторые были более серьезными, например, купить мне этот ресторан.
Коул наклонился, чтобы взять три апельсина из вазы с фруктами на столе.
— Много из них ты выполнила?
— Нет, я даже не близка. — Я улыбнулась, когда он начал жонглировать апельсинами. — Я отметила только три. Ресторан. Урок карате. И прыжок с парашютом.
Коул уронил апельсин, и он покатился по столу.
— Прыжок с парашютом?
Я рассмеялась, увидев шок на его лице.
— Ты не единственный, кто удивлен, что я это сделала. Но да. Я сделала это в прошлом месяце.
Пока Коул подбирал упавший апельсин и возобновлял жонглирование, я отнесла сэндвичи к грилю и положила их на раскаленный металл. Затем я выбежала из кухни в столовую, где весь свет был выключен, а табличка на двери была перевернута на «Закрыто». Взяв два комплекта столового серебра и пару тарелок, я поспешила обратно на кухню, чтобы расставить приборы и перевернуть сэндвичи. Потом я подошла к холодильнику и достала банку салата.
— Вот. — Я протянула банку Коулу. — Используй свои мускулы и встряхнись.
Он ухмыльнулся и положил обратно свои апельсины, прежде чем открыть банку.
— Ладно. Вернемся к прыжкам с парашютом. Ты оставила меня наедине с неожиданностью.
Я улыбнулась.
— Это был единственный пункт в списке, который напугал меня, поэтому я решила просто покончить с ним, пока не струсила.
Он подвинул банку с салатом через стол. Заправка, которая была под слоем овощей и листьев салата, теперь покрывала стакан.
— И как тебе?
— Мне правда понравилось. Пилот сказал кое-что перед тем, как я прыгнула, и это сработало. Он сказал: «Если вы хотите поплавать, выпрыгните из лодки. То же самое верно и в отношении полетов. Вы должны выпрыгнуть из самолета.» Так я и сделала. Я была привязана к этому хиппи с дредами и неприятным запахом изо рта, но он был таким крутым. Вся команда сделала это веселым.
— Ты бы прыгнула когда-нибудь снова?
— Нет. — Я выделила букву «т», чтобы подчеркнуть свою точку зрения. — Мне было весело, но одного раза было достаточно. Ты сам когда-нибудь прыгал?
Он покачал головой.
— Нет, но теперь я хочу.
Я улыбнулась и вернулась к сэндвичам, снимая их с гриля. Затем я выложила половину салата на тарелку Коула, а половину — на свою, пододвинула ему его тарелку, прежде чем сесть на табурет рядом с ним.
— Ешь.
— Это выглядит великолепно. Спасибо тебе за то, что ты это делаешь.
— Не за что.
Мы ели в тишине, оба сосредоточившись на еде и прислушиваясь к жужжанию моих кухонных приборов. Но наша трапеза не заняла много времени, так как мы оба были очень голодны.
Коул проглотил последний кусочек своего сэндвича.
— Итак. Банки?
— Банки.
— Мне нравится. Мне придется вернуться и попробовать твои десерты.
Я улыбнулась.
— Я рекомендую яблочный пирог.
Его глаза, устремленные на меня, слегка потемнели.
— Я возьму все, что ты мне дашь.
Глава 4
27-й День Рождения: Провести целый день без технологий
Коул
Прошло две недели с той ночи, которую я провел на кухне у Поппи, и все это время я думал о ней. Один раз поужинав с ней, я полностью подпал под ее чары.
После того как мы покончили с сэндвичами, она отставила нашу посуду в сторону и расставила на столе баночки и ингредиенты для выпечки. И я оставался на ее кухне, наблюдая, как она готовит, до часу ночи.
Когда она спросила, не нужно ли мне вернуться домой, я сказал «нет». Когда она поблагодарила меня за то, что я зашел, я сказал «не за что» и удержал свою задницу на этом стуле.
Она никогда не просила меня уйти, а я никогда не предлагал.
Поэтому, пока она готовила подносы с пирогами, крамблами и пирожными с заварным кремом, я взял на себя обязанности посудомойки. Я изо всех сил старался сосредоточиться на раковине, а не на том, как туго джинсы обтягивают ее задницу. Я мыл кастрюли, чтобы не обращать внимания на дюйм ее плоского живота, который она обнажала всякий раз, когда тянулась к верхней полке стеллажа. И когда она слизывала с ложки начинку для яблочного пирога, я скреб сковородку до тех пор, пока у меня не ободрались костяшки пальцев, чтобы удержаться от желания поцеловать ее розовые губы. Когда она заявила, что на сегодня с нее хватит, наконец-то избавив меня от страданий, я проводил ее на улицу и постоял у здания, пока она садилась в свою машину и уезжала.
Потом я пошел домой, чтобы принять душ и облегчить боль в своем члене. Я крепко сжимал член в кулаке, думая о том, как у Поппи перехватывало дыхание всякий раз, когда я приближался.
Мое влечение к ней было сильнее, чем я когда-либо испытывал к женщине, вот почему я отступил на эти последние две недели.
Как бы сильно мне ни хотелось проводить каждый вечер в ее ресторане, это только отпугнуло бы ее.
Поппи была неравнодушна ко мне. Она почувствовала химию между нами.
И это приводило ее в ужас.
Если моя интуиция была верна — а обычно так оно и было, — я был первым мужчиной, к которому она испытывала влечение со времен ее мужа, и, если я хотел получить шанс познакомиться с ней поближе, я не мог спугнуть ее, двигаясь слишком быстро.
Я не знал, где мы окажемся в конечном итоге. Может быть, она будет помешана на чистоте и сведет меня этим с ума. Может быть, она захочет обниматься по ночам, когда мне просто будет хотеться побыть одному. Может быть, она будет слишком громко чавкать своей жвачкой, чего я, черт возьми, терпеть не могу. Я не знал.
Но я хотел получить шанс выяснить это.
— Привет, Коул.
Я оторвал взгляд от своего стола, за которым грезил о Поппи и не обращал внимания на свои бумаги, и кивнул детективу Мэтту Эрнандесу.