Он не ответил. Он просто отложил меню и уставился на меня, изучая доску и стеллажи за моей спиной.
— Вы неправильно написали.
— Вообще-то, моя фамилия Мейсен, пишется так же, как и название ресторана.
— Хм, — пробормотал он, явно не впечатленный моей сообразительностью.
— Мы открываемся тролько завтра, но как насчет дегустации? За счет заведения?
Он пожал плечами.
Не позволяя отсутствию энтузиазма в его голосе и общему ворчливому поведению сбить меня с толку, я подошла к холодильной витрине рядом с кассой и выбрала любимое блюдо Джейми. Я сунула его в духовку, а затем положила ложку и салфетку перед мужчиной, пока он продолжал внимательно осматривать пространство.
Не обращая внимания на хмурое выражение его лица, я ждала, пока отключится духовка, и позволила своему взгляду блуждать. Когда он это сделал, моя грудь наполнилась гордостью. Только сегодня утром я внесла последние штрихи. Я повесила последние картины и поставила по свежему цветку на каждый стол. Трудно было поверить, что это был тот же самый гараж, в который я заходила год назад. Что я наконец-то смогла избавиться от запаха бензина и заменить его на запах сахара и специй.
Независимо от того, что случится с «Мейсен Джар» — потерпит ли он неудачу или преуспеет сверх моих самых смелых мечтаний, — я всегда буду гордиться тем, чего я здесь достигла.
Буду гордой и благодарной.
Мне потребовалось почти четыре года, чтобы выползти из-под груза смерти Джейми. Четыре года, чтобы черный туман горя и утраты рассеялся и стал серым. «Мейсен Джар» дал мне цель в прошлом году. Здесь я была не просто двадцатидевятилетней вдовой, изо всех сил пытающейся прожить каждый день. Здесь я была владелицей бизнеса и предпринимателем. Я контролировала свою жизнь и свою собственную судьбу.
Звон духовки вывел меня из задумчивости. Я натянула рукавицу и вытащила маленькую баночку, позволив запаху яблок, масла и корицы донестись до моего носа. Затем я подошла к морозилке, достала свое любимое ванильное мороженое и положила ложечку поверх решетчатой корочки пирога. Завернув горячую банку в черную матерчатую салфетку, я поставила пирог перед сварливым стариком.
— Наслаждайтесь. — Я сдержала самодовольную улыбку. Как только он вгрызется в этот пирог, я завоюю его расположение.
Он смотрел на него долгую минуту, наклоняясь, чтобы осмотреть блюдо со всех сторон, прежде чем взять ложку. Но с первым кусочком из его горла вырвался невольный стон удовольствия.
— Я все слышала, — поддразнила я.
Он проворчал что-то себе под нос, прежде чем откусить еще один дымящийся кусочек. Затем еще один. Пирог продержался недолго; он проглотил его, пока я делала вид, что убираюсь.
— Спасибо, — тихо сказал он.
— Не за что. — Я забрала пустую банку и поставила ее в пластиковую ванну для мытья посуды. — Не хотели бы вы взять что-нибудь с собой? Может быть, съедите после ужина?
Он пожал плечами.
Я восприняла это как согласие и приготовила пакетик с черничным крамблом (прим. ред.: крамбл в переводе с английского означает «крошка» или «крошить», по сути — это пирог без дна: начинка из черники запекается под слоем раскрошенного теста) вместо яблочного пирога. Засунув внутрь карточку с меню и инструкциями по разогреву, я поставила коричневый крафтовый пакет рядом с ним на стойку.
— Сколько? — Он потянулся за своим бумажником.
Я отмахнулась от него.
— Это за счет заведения. Подарок от меня вам, как моему первому гостю, мистер…
— Джеймс. Рэндалл Джеймс.
Я напряглась при упоминании имени — точно так же, как всегда, когда слышала Джейми или похожее имя, — но смогла справиться, радуясь, что дела идут на поправку. Пять лет назад я бы разрыдалась. Теперь с уколом боли можно было справиться.
Рэндалл открыл пакет и заглянул внутрь.
— Вы продаете продукты на вынос в банке?
— Да. Если вы принесете ее обратно, я дам вам скидку на вашу следующую покупку.
Он закрыл пакет и пробормотал:
— Хм.
Несколько мгновений мы молча смотрели друг на друга, с каждой секундой все становясь более неловкими, но я не переставала улыбаться.
— Вы местная? — наконец спросил он.
— Я живу в Бозмене с колледжа, но нет, я выросла на Аляске.
— У них на севере есть такие модные рестораны с баночками?
Я рассмеялась.
— Насколько я знаю, нет, но я давненько не была дома.
— Хм.
Хм. Я сделала мысленную заметку никогда больше не отвечать на вопросы «хм». До тех пор, пока я не встретила Рэндалла Джеймса, я никогда не осознавала, насколько это раздражает.
Между нами снова воцарилось молчание. Молли хлопотала на кухне, вероятно, выгружая чистую посуду из посудомоечной машины, но как бы мне ни хотелось быть там и помочь, я не могла оставить Рэндалла здесь одного.
Я взглянула на свои часы. У меня были планы на вечер, и мне нужно было приготовить пироги с заварным кремом на завтрак перед уходом. Стоять здесь, пока Рэндалл размышлял о моем ресторане, не входило в мои планы.
— Я, эм…
— Я построил это место.
Его слова удивили меня.
— Гараж?
Он кивнул.
— Работал в строительной компании, которая построила его еще в шестидесятых годах.
Теперь его осмотр обрел смысл.
— И что вы думаете об этом месте?
Обычно меня не слишком заботило мнение других — особенно капризного незнакомца, — но по какой-то причине я хотела получить одобрение Рэндалла. Он был первым человеком, вошедшим в это место, который не был членом семьи или частью моей строительной бригады. Благоприятное мнение постороннего человека подняло бы мне настроение перед открытием.
Но мое настроение упало, когда Рэндалл, не говоря ни слова, натянул кепку и соскользнул с табурета. Он перекинул пакет с едой на вынос через одно запястье, а другой рукой схватил трость. Затем он начал свое медленное путешествие к двери.
Может быть, мой яблочный пирог был не таким волшебным, как думал Джейми.
Когда Рэндалл остановился в дверях, я оживилась, ожидая каких-либо признаков того, что ему понравилось проводить здесь время.
Он оглянулся через плечо и подмигнул.
— Удачи, мисс Мейсен.
— Спасибо вам, мистер Джеймс. — Я держала руки прижатыми к бокам, пока он не повернулся обратно и не толкнул дверь. Как только он скрылся из виду, я вскинула руки в воздух, одними губами произнеся: — Да!
Я не была уверена, увижу ли я когда-нибудь снова Рэндалла Джеймса, но я восприняла его прощальное напутствие как благословение, которого так жаждала.
Это должно было сработать. «Мейсен Джар» должен был иметь успех.
Я чувствовала это до мозга костей.
Не прошло и тридцати секунд после того, как Рэндалл исчез на тротуаре, как дверь снова распахнулась. На этот раз по центральному проходу промчалась маленькая девочка.
— Тетя Поппи!
Я поспешно обогнула стойку и опустилась на колени, готовая к удару.
— Жучок Кали! Где мои объятия?
Кали, моя четырехлетняя племянница, хихикнула. Ее розовое летнее платье развевалось позади нее, когда она мчалась ко мне. Ее каштановые кудри — такие же, как у Молли, — рассыпались по плечам, когда она бросилась в мои объятия. Я поцеловала ее в щеку и пощекотала бока, но быстро отпустила, зная, что она здесь не ради меня.
— Где мама?
Я кивнула в сторону задней части ресторана.
— На кухне.
— Мамочка! — закричала она, бросаясь на поиски Молли.
Я встала как раз в тот момент, когда дверь снова звякнула, и мой брат Финн вошел внутрь с двухлетним Максом на руках.
— Привет. — Он пересек комнату и прижал меня к себе, чтобы обнять. — Как ты?
— Хорошо. — Я обняла его за талию, затем встала на цыпочки, чтобы поцеловать племянника в щеку. — Как ты?
— Хорошо.
Финн был далек от «хорошо», но я не стала комментировать.
— Хочешь чего-нибудь выпить? Я приготовлю тебе твой любимый латте с карамелью.
— Конечно. — Он кивнул и поставил Макса на пол, когда Молли и Кали вышли из кухни.
— Мама! — Все лицо Макса просияло, когда он заковылял к своей матери.
— Макс! — Она подхватила его на руки, расцеловала в пухлые щеки и крепко обняла. — О, я скучала по тебе, милый. Тебе было весело у папы?
Макс просто обнял ее в ответ, в то время как Кали прижалась к ее ноге.