Он усмехнулся.
— На данный момент.
— Хорошо. Тогда давай сделаем это. — Я улыбнулась, практически подпрыгнув на своем сиденье. Я не могла дождаться, когда совершу этот поход.
Мое возбуждение прошло восемь часов спустя.
Каждый шаг был мучительным. Боль пронзала обе мои ноги, когда я следовала за Коулом вверх по тропе к вершине.
Черт возьми. Черт возьми! Это было совсем не так, как я представляла себе этот день.
Мы добрались до домика после обеда и сразу же приготовились к походу по этой тропе. Светило солнце. Воздух был чист. Я не ожидала, что через несколько часов буду испытывать такую сильную боль.
Я выбрала эту тропу, потому что она была признана одной из самых красивых. Относительно короткий поход — всего около восьми миль туда и обратно — привел бы нас к небольшому озеру, окруженному высокими пиками и парой ледников.
Но теперь я понятия не имела, дойду ли я на самом деле до конца и смогу ли вычеркнуть этот пункт из списка Джейми.
Вдалеке виднелся гребень, и, судя по моему шагомеру, это был последний отрезок пути перед тем, как мы достигнем озера. Мне нужно было пройти всего сто ярдов, но с таким же успехом это могло быть и десять миль.
Я была готова упасть в обморок.
Мои легкие горели, а ноги превращались в кашу. Я могла бы справиться с такой болью, но мои ноги? Агония при каждом шаге грозила поставить меня на колени.
Блять. Блять! Я ругалась и вздрагивала при каждом шаге. И все из-за этих гребаных ботинок.
Мои ноги выросли с тех пор, как я в последний раз надевала эти ботинки в колледже. Не намного — я не увеличила размер своей обычной обуви, — но достаточно, чтобы эти ботинки больше не подходили.
Мои пятки были стерты в кровь. Волдыри росли на волдырях. На моей правой ноге было все так плохо, что при каждом шаге кровь хлюпала у меня между пальцами.
Как я могла быть такой глупой? Почему я не примерила их до того, как мы уехали из Бозмена? Я выросла на Аляске — ходила в походы по Аляске. Я рано поняла, как важно иметь хорошие походные ботинки.
Мне хотелось кричать. Мне хотелось плакать. Я хотела что-нибудь бросить. Я была близка к тому, чтобы все это закончить. Так чертовски близко, но все, что я хотела сделать, это развернуться назад.
Я сделала еще один шаг, и новый приступ боли пронзил мою ногу, заставив меня пошатнуться и подвернуть лодыжку.
— А-а-а! — Я издала сдавленный крик и упала на четвереньки. Кусочки гравия впились мне в ладони, когда я закрыла глаза и сделала вдох.
Я должна была продолжать идти. Я должна была закончить этот поход.
Я захныкала, пытаясь встать, изо всех сил стараясь сохранить равновесие на двух ноющих ногах. Я бы снова упала, если бы не две большие руки, которые подхватили меня под мышки и помогли подняться.
— Что не так? — Лицо Коула изучало мое. — Ты ранена? Подвернула лодыжку?
Я посмотрела на свои предательские ноги.
— Нет, я в порядке.
— Чушь собачья, — отрезал он. — Что не так?
Сегодня на нем была старая бейсболка штата Монтана, но она не скрывала беспокойства в его зеленых глазах.
Именно его забота обо мне разрушила тонкую связь, которую я сохраняла со своими эмоциями. Слезы разочарования навернулись на глаза, и мой подбородок задрожал, когда я снова посмотрела на свои ботинки.
— Мои ботинки слишком тесные. Должно быть, у меня выросли ноги. Это были мои походные ботинки из средней школы и колледжа, и я… я не знала.
— Хэй. — Коул приподнял мой подбородок. — Все в порядке. Мы просто спустимся обратно.
— Нет! — Я отчаянно замотала головой. — Мы так близки. Мне нужно это сделать. Я могу это сделать. — Я попыталась пройти мимо него, но его руки вцепились в мои бицепсы и не дали мне пройти.
— Остановись, — прошептал Коул. — Ты поднялась к леднику. Может быть, и не к озеру, но ты это сделала. Ты можешь вычеркнуть это из списка, даже если мы сейчас повернем назад.
— Нет, мне нужно это сделать. — Мой голос надломился от отчаяния. — Не только для списка Джейми, но и для меня. Мне нужно закончить этот поход.
Каждый мучительный шаг вверх по этой горе стал чем-то гораздо большим, чем просто галочка в списке Джейми. Это был шанс доказать себе, что у меня есть сила, которую увидел во мне Коул. Чтобы доказать, что я могу преодолеть любую боль.
Что независимо от того, что преподносила мне жизнь, это был мой шанс доказать, что я могу справиться со всем этим. Покрытые волдырями ноги, разбитое сердце — я могла бы пережить все это и продолжать идти дальше.
— Я могу это сделать. — Я задержала дыхание, готовая к неизбежной боли, когда проходила мимо Коула. На этот раз он отпустил меня, но я чувствовала его взгляд на своей спине, когда делала один шаг, затем другой. Мои надежды возросли, когда боль не сломила меня.
Я почти убедила себя, что смогу преодолеть этот последний отрезок пути, когда сделала еще один шаг, и моя нога снова соскользнула, заставив меня снова опуститься на четвереньки.
— Черт возьми! — Я заплакала. — Я так близко.
Рука Коула легла мне на спину, когда он опустился на колени рядом со мной.
— Позволь мне помочь. — Он мягко расположил меня так, чтобы я сидела на узкой тропинке для запоздалого перерыва.
— Мне нужна всего минута, потом я буду в порядке. — Я шмыгнула носом и вытерла новую порцию слез.
Он вздохнул, но вместо того, чтобы сесть рядом со мной, опустился на колени у моих вытянутых ног и начал развязывать шнурки на моих ботинках.
— Что ты делаешь?
— Оцениваю ущерб. — Нежным прикосновением он стянул с меня сапоги.
Несмотря на то, что он был осторожен, я вздрогнула, когда мои ноги высвободились. Как я и подозревала, мои носки были испачканы кровью. Хуже всего пришлось моим пяткам, почти вся область была покрыта красным, а пальцы ног заняли второе место.
— Черт возьми, Поппи. — Коул покачал головой. — Эти ботинки ты больше не наденешь.
— Но…
Он поднял палец, обрывая меня.
— Носки я тоже хочу снять, но это будет больно.
— Хорошо. — Я сделала глубокий вдох и задержала дыхание, когда пальцы Коула широко растянули мои носки, снимая их с моей огрубевшей кожи. Они прилипли в нескольких местах, и когда мои ноги высвободились, с моих губ сорвался болезненный крик. Кровь прилила к обеим ступням, отчего они немедленно распухли.
Мои ноги были изуродованы. Я ни за что не смогла бы подняться дальше, и я понятия не имела, как мы спустимся обратно. Стопы моих ног на удивление остались невредимыми. Может быть, я могла бы снова натянуть носки и просто спуститься в них. Потому что на данный момент все было лучше, чем ботинки.
Я открыла рот, чтобы рассказать Коулу о своем плане, но он заговорил первым.
— Могу я взглянуть на твой рюкзак?
— Конечно. — Я сняла его со своих плеч и передала ему. Там было не так уж много всего, только моя фляжка и пара батончиков мюсли.
Коул запихнул мои ботинки и носки в рюкзак, а затем ослабил лямки, прежде чем накинуть его себе на плечи.
— Мне…
…понадобятся эти носки. Но прежде чем я успела вымолвить хоть слово, он поднял меня с земли, немного покачав, когда заключал в свои объятия.
— Коул! Что ты делаешь?
— Несу тебя.
— Ты не можешь нести меня.
Он посмотрел на меня сверху вниз и улыбнулся.
— Конечно, я могу.
— Я слишком тяжелая.
— Ты легкая, как перышко, к тому же, это не далеко.
Не далеко?
— Это мили. — Четыре целых две десятых мили, если точнее.
— Это как раз вверх по склону. — Он сделал шаг в неверном направлении. Вместо того чтобы повернуться и повести меня обратно по тропе, он зашагал вперед, осторожно ориентируясь по каменистой тропе, пока нес меня к вершине.
— Куда ты направляешься? — Я извивалась, пытаясь слезть, но он только крепче сжал меня. — Коул, нет! Ты навредишь себе. Здесь слишком крутой склон.
Он помолчал, обдумывая мои слова.
— Ты права. — Он поставил меня на босые ноги и снял рюкзак. — Надень это для меня, хорошо?
— Но…
— Сейчас, Поппи. Я хочу вернуться до наступления темноты.
Я не стала спорить — просто надела рюкзак. Если бы он нес меня на руках, наш спуск был бы намного медленнее, а я не хотела задерживать наше возвращение. Последнее, чего я хотела, — это оказаться здесь ночью с медведями.