— Мне просто нужно было немного времени, чтобы все это переварить. Произнесение этого вслух делает все реальным.
— Мне жаль, Молли-му, — прошептала я.
— Мне тоже. — Она шмыгнула носом, изо всех сил стараясь не расплакаться.
И если бы я заплакала, она бы тоже заплакала. Дыши. Мне нужно было быть сильной ради Молли. Я схватилась за стол позади себя, втягивая в себя немного воздуха и сдерживая свои эмоции. Но на выдохе мое сердце упало. Я просто была так… разочарована. В своем брате. В моей подруге. Во всей этой ситуации.
Эти двое растрачивали любовь впустую. Они выбрасывали все это из-за каких-то ошибок. Финн ничему у меня не научился. Последние пять лет он вообще не обращал на это внимания. Потому что, если бы он действительно был внимателен, то понял бы, как ему повезло.
Прямо здесь у него была та, кого он любил. Прямо здесь, ожидая, чтобы полюбить его в ответ. Он мог обнять ее. Он мог поцеловать ее. Он мог рассказать ей то, что я никогда больше не смогу рассказать Джейми.
Вместо этого он хотел ходить на свидания.
Разочарование сменилось гневом, когда я представила Финна с другой женщиной. На свидании.
К черту свидания. К черту все это. Я безумно любила своего брата, но он совершал огромную ошибку. И Молли не нуждается в нем, если он не видит в ней сломленную, красивую, замечательную женщину, которой она была.
— С тобой все будет в порядке, — заявила я.
Ее плечи расправились.
— Да, именно так. У меня двое прекрасных детей. Я люблю свою работу. Я каждый день хожу на работу со своей лучшей подругой. Со мной все будет более чем в порядке. Мне просто нужно пройти через это.
Я потянулась и взяла ее за руку.
— Минута за минутой.
— Минута за минутой.
— Значит ли это, что ты тоже собираешься начать ходить на свидания? — От одних только этих слов у меня внутри все напряглось. В моих глазах Молли всегда будет принадлежать Финну.
Она покачала головой.
— Если Финн хочет двигаться дальше, я не буду его удерживать, но у меня нет никакого интереса к другим мужчинам. Вопреки моей ошибке, он единственный мужчина в моем сердце.
— Мне жаль.
Она грустно улыбнулась мне и сделала то, что у Молли получалось лучше всего, — увела разговор в сторону от Финна.
— С чего ты вообще взяла, что я обвиню тебя в измене Джейми с Коулом? Ты понимаешь, как нелепо это звучит, не так ли?
Вздохнув, я провела обеими руками по своему конскому хвосту.
— Да. Прости. Это просто вырвалось наружу. — Очевидно, у меня и правда была дурная привычка нести чушь, когда я злюсь.
— Есть ли что-то, о чем нам следует поговорить?
— Нет. — Я покачала головой. — Я просто… с Коулом все так сильно изменилось. Поцелуи и секс. Это просто перемены. — О чем я не жалела, но все же это были перемены.
— Это большие перемены.
— Тем не менее, хорошие. — Я потянулась через стол к ее руке. — Прости меня за то, что я разозлилась.
Она кивнула.
— Ты меня тоже.
Кухонная дверь распахнулась, прервав наш разговор, когда Хелен внесла ведро с грязной посудой.
— Я сделаю это, Хелен. — Молли спрыгнула со стула и, выдавив из себя улыбку, взяла ведро у Хелен. Не говоря больше ни слова, она подошла к раковине и начала мыть посуду.
Наш разговор был окончен.
С Финном и Молли Олкотт все было кончено.
Я оставила Молли заниматься своими делами, вернувшись с Хелен в зал. Я взяла один из столиков в дальнем углу и перевернула столовое серебро, пытаясь справиться со своими бурлящими эмоциями.
Разочарование заполнило пустоту там, где у меня когда-то была надежда. Оно тяжело оседало вместе с гневом и печалью.
И потерей.
Финн и Молли начали встречаться в то же время, когда мы с Джейми познакомились. Я не могла припомнить ни одной вечеринки в колледже, где бы их троих не было рядом со мной. Наша четверка все делала вместе. Вместе мы создали бесчисленное множество воспоминаний.
Но все, что было тогда, теперь исчезло. Джейми. Его родители. Теперь Финн и Молли. Все исчезло.
К тому времени, как я закончила со столовым серебром, мое настроение было почти мрачным. Я делала все возможное, чтобы скрыть свои чувства от Молли, но, когда она наконец уехала, чтобы забрать детей, я почувствовала облегчение, увидев, что она уходит.
Я изобразила улыбку для посетителей, пришедших поужинать, но, когда их стало меньше, я воспользовалась предложением Хелен закрыться. Я выбежала из ресторана, не желая ничего, кроме пива, и обнимашек со своим щенком и Коулом.
Направляясь прямо к нему домой, я надеялась, что он подержит меня в объятиях какое-то время, но во второй раз за сегодняшний день мои надежды рухнули. Когда я воспользовалась пультом дистанционного управления, который он дал мне в прошлом месяце для гаража, меня встретило пустое место там, где должен был стоять его грузовик.
Никакого Коула. Никакой Назбу.
Но, по крайней мере, там было пиво.
Я зашла внутрь и достала из холодильника одну из своих бутылок пива из пшеничных сортов. Я выпила половину бутылки, просто стоя на кухне, прежде чем подняться наверх и принять долгий горячий душ, надеясь, что это смоет мое плохое настроение до возвращения Коула.
Поднеся бутылку к губам, я ни на что не обращала внимание, входя в ванную Коула. Поэтому, когда мои ноги запутались в чем-то на полу, я издала булькающий крик, поперхнулась и споткнулась. Мне удалось удержаться на ногах, я спотыкалась, но держалась прямо. Однако то же самое нельзя было сказать о моем пиве. Бутылка выпала у меня из рук и разбилась вдребезги о мраморную плитку, разбрызгиваясь во все стороны.
— Гррр! — Мой крик эхом разнесся по ванной, когда я сжала руки в кулаки. — Вешай свои чертовы полотенца!
Я развернулась и направилась вниз за метлой и совком для мусора. Быстрыми, сердитыми движениями я собрала разбитое стекло, а затем использовала полотенце Коула, чтобы вытереть пиво. Я как раз выбрасывала осколки стекла в мусорное ведро на кухне, когда дверь, ведущая в гараж, открылась, и внутрь вошел Коул, неся Назбу.
— Привет. — Он улыбнулся. — Ты рано. Тихий вечер?
Я бросила совок для мусора на стойку.
— Тебя бы убило, если бы ты повесил свое полотенце утром вместо того, чтобы бросать его на пол, чтобы я споткнулась?
Улыбка на его лице исчезла, когда он дважды моргнул, глядя на меня. Назбу дико заерзала в его объятиях, и он опустил ее на землю. Она подбежала и лизнула мои босые ноги.
Но даже мой милый щенок не избавил меня от гнева. Я позволила ей облизать себя, уперев руки в бока и свирепо глядя на Коула.
Он проигнорировал мой хмурый взгляд и шагнул ко мне.
— Что случилось?
Я выбросила вперед руку.
— Я поднялась наверх, чтобы принять душ, но споткнулась об одно из твоих полотенец и разбила бутылку пива, которую несла.
— Ты не пострадала?
— Нет, я не пострадала. В этот раз. Но как насчет завтрашнего дня? Или послезавтрашнего? — Размахивая руками, я разразилась тирадой, которая имела больше отношения к моему эмоциональному состоянию, чем к полотенцу Коула. — Ты неряха. Ты оставляешь дерьмо по всему дому, и мне до смерти надоело его убирать.
— Помедленнее. — Его челюсть сжалась, когда нежность исчезла из его голоса. — Я не жду, что ты будешь убирать за мной. Но я не неряха. Я просто не помешан на чистоте.
— По-твоему, я помешана на чистоте? — Я не дала ему возможности ответить. Я наклонилась и подняла Назбу, затем направилась к двери. — Отлично. Я буду помешана на чистоте в своем собственном доме.
Я не сделала и двух шагов, как две сильные руки обхватили меня за плечи, оттаскивая назад.
В одну секунду Назбу была в моих объятиях, а потом снова оказалась на полу. В следующую секунду Коул развернул меня и прижался своим ртом к моему.
Я сопротивлялась его поцелую, поджав губы, когда он провел языком по шву. Но с каждым прикосновением огонь, который он разжигал, таял во мне.
Он зарычал мне в губы — от вибрации у меня по спине пробежала дрожь, — затем его руки обхватили меня, чтобы он мог поднять меня и подтащить к стойке.
Холод от мрамора просачивался сквозь мои джинсы, но это никак не умеряло горячую пульсацию внутри меня. Мои пальцы погрузились в волосы Коула, теребя его густые темные пряди. Когда я наклонила лицо, он завладел моим ртом.