— Что тебе нужно, Оливия? — спросил Роберт.
— Я, э-э… — Она на мгновение заерзала, переводя взгляд с пола на дверь. Когда ее глаза снова встретились с моими, она развернулась и ушла.
— Боже, — пробормотал Роберт. — Еще одна.
Я поднял руки.
— Эй, это не моя вина.
Я ничего не мог поделать с тем, что Оливия немного запала на меня за последний год. Она и ее семнадцатилетние подруги. Это было не только чертовски странно — я учил некоторых из них с тех пор, как они были маленькими детьми, — это выводило Роберта из себя, потому что они все жались в задней части додзе и хихикали.
— Ты мог бы помочь мне. — Роберт встал со стула.
— Как? Перестать приходить сюда? — Я ничего не мог поделать с лицом, с которым родился, и я чертовски уверен, что не собирался отказываться от своего тела только из-за каких-то подростков, помешанных на Твиттере. — Я, по сути, уже игнорирую их. Ты хочешь, чтобы я вел себя с ними как придурок и оставил им шрамы на всю жизнь?
— Нет, — пробормотал он. — По крайней мере, приводи Али время от времени, чтобы эти девочки видели, что ты занят.
Этого не произойдет.
Сейчас было не время сообщать Роберту последние новости, но Али в ближайшее время не будет в додзе, по крайней мере, не под руку со мной.
Я встал и последовал за Робертом обратно в зал ожидания. Он продолжал идти в додзе, кланяясь в дверях, прежде чем войти, но я остановился перед Поппи.
— Мы начинаем.
Она кивнула и выдавила нервную улыбку.
— Звучит неплохо.
— Ты будешь со мной сегодня вечером.
Ее глаза стали немного шире.
— Хорошо.
Боялась ли она находиться рядом со мной или просто беспокоилась о занятиях? Вероятно, и то, и другое, но я не хотел доставлять ей еще больше неудобств, поэтому сразу перешел в режим учителя.
— Мы кланяемся, прежде чем войти в додзе или покинуть его.
— Поняла. — Она кивнула и оттолкнулась от стены.
Я взял инициативу в свои руки, продемонстрировав правильную технику, прежде чем ступить внутрь и подойти к матам. Поппи последовала за мной, сохраняя дистанцию в три фута между нами, осматривая пространство.
— Ты будешь кланяться вон там. — Я указал на заднюю стену. — Просто следуй инструкциям сенсея Роберта. После этого мы проведем тренировку. Делай столько, сколько сможешь, но не переусердствуй. Потом мы с тобой будем работать вместе до конца урока. Звучит нормально?
Она кивнула, но не встретилась со мной взглядом.
— Поппи. — Ее глаза встретились с моими, когда я прошептал ее имя. — Будет веселее, если ты просто расслабишься.
— На самом деле я здесь не для развлечения, я здесь… я здесь для того, чтобы выйти из зоны комфорта. — Говоря это, она размахивала руками, ее запястья описывали круги.
Поппи Мейсен разговаривала руками.
И это была самая восхитительная вещь, которую я когда-либо видел.
Не в силах скрыть улыбку, я вторгся в ее личное пространство, наслаждаясь тем, как у нее перехватило дыхание. Она чувствовала возникшее между нами напряжение так же сильно, как и я.
— Если станет слишком тяжело, просто подай мне сигнал. Как например, то вращение запястьем, которое ты только что проделала. — Ее глаза сузились, и я улыбнулся шире. — Полегче, убийца. Я просто дразню тебя.
Она приподняла бровь.
— Ты дразнишь всех своих новых учеников?
— Может быть, — улыбнулся я. — Итак, что у тебя…
— Построиться! — крикнул Роберт.
Поппи развернулась и бросилась к шеренге вместе с другими учениками, а я присоединился к преподавателям впереди, когда урок начался. Все это время мои глаза были прикованы к Поппи. Она изо всех сил старалась скрыть это, но тоже продолжала поглядывать на меня.
Так было до тех пор, пока ее внимание не сосредоточилось исключительно на том, чтобы не отставать от тренировки.
Роберт вернулся в офис и выбрал более молодого инструктора, Дэнни, для руководства упражнениями. Этот панк воспринял это как свободу действий, чтобы мучить всех подряд. Мне было нетрудно не отставать — черт возьми, я едва вспотел, — но Поппи и все остальные в этой части комнаты выглядели несчастными.
Нельзя было отрицать, что Поппи была в хорошей форме. В этих леггинсах и майке, которые обтягивали ее тело как вторая кожа и не оставляли простора воображению, но тренировка карате — это совсем другое дело. А Дэнни давил слишком сильно, даже для некоторых старшеклассников.
— Хватит, — сказал я Дэнни, когда он потребовал еще пятьдесят отжиманий. Мы уже сделали сотню.
— Вам трудно поспевать за нами, сенсей Коул? — Маленький засранец выпятил грудь.
— Вы все молодцы, ребята, — крикнул я, одарив Дэнни пристальным взглядом. — Сходите и возьмите что-нибудь попить.
Поппи поднялась с пола, чтобы подойти к фонтанчику с водой. Ее лицо раскраснелось, а лоб вспотел, но будь я проклят, если эти розовые щеки не делали ее еще красивее. Образ ее, лежащей рядом со мной в постели, с раскрасневшимися от другой тренировки щеками, всплыл у меня в голове.
Блять.
Последнее, что мне было нужно — это стояк под моей ги. К счастью, верх свисал достаточно низко, чтобы скрыть мою нарастающую эрекцию, пока все стояли в очереди за водой.
— Вот эту задницу стоит потискать, — прошептал Дэнни, не сводя глаз с попки Поппи. Я почти уверен, что он не собирался говорить это вслух, потому что увидел, как он покраснел. Он был прав, ее задница была потрясающей, но я не стал говорить это вслух.
— Осторожнее, Дэнни. — Я положил руку ему на плечо и потащил его из очереди. — Ты зашел слишком далеко с этой тренировкой. Мы не тренируемся так усердно, когда у нас есть новенькие, и ты это знаешь. Я был готов забыть об этом, но ты только что перешел черту. Я даю тебе задание пройти полосу препятствий и подтягиваться до конца урока. Если я увижу, что ты расслабляешься, тогда мы задержимся допоздна и проведем еще одну тренировку, пока ты не узнаешь пределы своих возможностей. Понял?
Его лицо побледнело.
— Мне жаль, сенсей.
— Мы относимся к женщинам с уважением, как внутри этого додзе, так и за его пределами. Подумай об этом. И не говори больше так, как сказал до этого. — Я указал в дальний конец комнаты и выпрямился во весь свой шестифутовый рост. — А теперь приступай к работе.
Он кивнул, его плечи поникли, когда он уходил.
После того, как все остальные попили, я отхлебнул немного воды из фонтанчика, а затем жестом пригласил Поппи присоединиться ко мне в дальнем углу комнаты.
Она вытерла лоб тыльной стороной левой руки, ее обручальные кольца блеснули в свете лампы над головой.
— Сегодня их можно оставить, — я указал на ее безымянный палец, — но в следующий раз их нужно будет снять. Лучше оставить их в раздевалке, чем сломать палец и их перережут в больнице.
— Эм… — она опустила руку и осмотрела обручальное кольцо с изумрудом и обручальное кольцо из белого золота. — Я не снимала их с тех пор, как Джейми… ну, ты знаешь.
— О, э-э, точно. — Думаю, мне не нужно было спрашивать, вышла ли она снова замуж, так как она все еще носила кольца своего покойного мужа. — Что ж, просто подумай об этом в следующий раз. У тебя все хорошо после тренировки?
— Я жива, и не упала. — Она улыбнулась. — Это победа для меня сегодня вечером.
Я усмехнулся.
— Тогда мы позаботимся о том, чтобы следующие тридцать минут ты провела на ногах, и будем считать, что все прошло хорошо.
— Мне бы этого хотелось.
Следующие несколько минут я потратил на то, чтобы рассказать ей о стойках и о том, как правильно делать полукруглые шаги. Когда она запомнила все это, я попросил ее сжать кулак.
— Вот так?
— Не совсем. — Я взял ее руки в свои, чтобы усилить хватку, но в тот момент, когда мы соприкоснулись, я совсем забыл о карате.
Мои глаза встретились с ее, когда мы оба застыли, а другие люди в додзе исчезли. Точно так же, как то рукопожатие в коридоре, ее прикосновение заслонило мир и разожгло огонь в моих венах.
Который дошел до моего члена.
Я быстро отстранился, мне нужно было время, чтобы обдумать асексуальные мысли, прежде чем я сделаю все по-настоящему неловким.