Ариэль отключила громкоговоритель. Тут же потянулась за телефонным справочником, пролистала до буквы «О» — охранные агентства. Позвонив в три, выяснила расценки, потом для проверки связалась еще с тремя. Цены везде оказались примерно одинаковы. Ариэль намеренно пропускала большие объявления, наконец, выбрала одно под девизом: «Ваша безопасность — наш бизнес». Через несколько минут ей уже удалось договориться: четыре человека будут посменно охранять дом и компанию по двенадцать часов в сутки. У охранников, сообщил владелец агентства, есть специально обученные собаки — это входит в стоимость услуг. Ариэль не знала, почувствовала ли она себя спокойнее, но, по крайней мере, сделала хоть что-нибудь.
Она попыталась сконцентрироваться на работе, но мысли упрямо возвращались к другим вещам: ее и Долли безопасности, Лексу Сандерсу, предстоящему вечеру. Ариэль невольно покраснела, когда Лекс, легонько постучав в дверь, вошел в кабинет.
— Я сейчас еду домой. Заберу тебя около семи часов, или это слишком рано? Почему ты так раскраснелась?
— Семь часов? Отлично. А раскраснелась потому, что вспомнила о разговоре с агентом Наваро. Я пыталась защищать пятидесятилетних женщин. Он меня разозлил. Почему мужчины с годами становятся представительнее, а женщины — просто старее?
— Кто это сказал? — лицо Лекса выразило такое изумление, что Ариэль расхохоталась помимо своего желания. — Мне и в мужчинах, и в женщинах больше нравится зрелость. Боже, я и представить не могу, что делал бы с двадцатипятилетней! Да и не хочу связываться с такой, — быстро добавил он. — А ты что по этому поводу думаешь?
— Примерно то же самое, — Ариэль улыбнулась, осознав, что говорит всерьез. — У юности свое место, а у зрелости — свое. Мы прошли собственный путь. Назад не вернешься. А получаешь только сердечную боль. Я видела это столько раз, что могла бы написать книгу.
— Посвяти ее мне! Приеду в семь, а сейчас еще есть дела. Пока, — Сандерс послал ей воздушный поцелуй.
Едва за ним закрылась дверь, как Ариэль вскинула сжатый кулак:
— Снуки, думаю, он мой! И меня это устраивает. Забудь всю ту ерунду, которую я говорила о нем, — овчарка вылезла из-под письменного стола и попыталась взобраться на колени хозяйки. Та, смеясь, соскользнула со стула и обняла огромную собаку. Обе упали на новый ковер и покатились по комнате; волосы у Ариэль растрепались, водопадом закрыли лицо, а узкая юбка задралась до бедер. В конце концов, Снуки взяла верх и прижала хозяйку к полу. В это время дверь отворилась, Лекс сначала заглянул в кабинет, потом вошел. Откашлялся. Ариэль снова расхохоталась, пытаясь выбраться из-под громадного животного. Задыхаясь от смеха и собственной глупости, прошептала: — Возьми его, Снуки, но помни, он хороший парень!
Лекс так и не понял, что случилось, как вдруг оказался на полу, пытался сопротивляться, но не смог ничего противопоставить рычащему в ухо зверю. Снуки прижала его к полу, попросту усевшись на грудь. Ариэль смеялась так, что по щекам струились слезы. Лекс еще пытался освободиться, хотя без видимых шансов на успех.
— Снуки, давай его сюда!
Овчарка соскочила с груди Лекса, но не отпустила, а, придерживая передними лапами за шею, мордой перекатила гостя к хозяйке. Сделано это было не слишком деликатно, но эффективно. Ариэль и Лекс вдруг оказались в миллиметре друг от друга, и смех стих.
Этот поцелуй не был похож ни на какой другой. Он обещал тысячи завтра и еще больше в другие дни. Ариэль стало уютно, она ощутила себя в безопасности, почувствовала себя желанной. Отстранилась первой, но совсем чуть-чуть, и посмотрела в его серые глаза.
— Что ты скажешь, если я предложу тебе заняться этим прямо здесь?
— Предложи.
— Дверь не заперта!
— Эта овчарка лучше любого замка. Ну так что?
От принятия решения Ариэль спасла Долли, открывшая дверь в офис.
— Нас опять ограбили! — закричала она. — Ариэль, у тебя затяжка на колготках! У меня тоже сегодня свидание, с федералом. Я угостила его кусочком моего пирога с арахисовым маслом, и он попался на крючок! Вы слышали, что я сказала? Или я помешала?