— Правда? — Ричард расплылся в улыбке и взъерошил свои и без того растрепанные волосы. — Подумать только! А я-то гадаю, что это случилось с ночью!
— Большинство из нас провели ее во сне в наших постелях, — резко заметила Джиллиан.
— В нашей… постели?
Глаза их встретились, и в одно мгновение совершенно невинные слова обрели иной смысл, который Джиллиан не собиралась в них вкладывать.
— В постелях, — поправила она.
— Именно так я и сказал.
Шелбрук взял ее руку и поднес к губам. Подбородок и щеки его покрывала щетина, и Джиллиан нашла ее прикосновение неожиданно интимным и возбуждающим.
— Нет, — возразила она чуть хрипловато, не в силах отвести глаза. — Вы сказали «в постели», а я — «в постелях», во множественном числе. Каждый в своей.
— Я оговорился, извините. — Он провел губами по ее руке, и у Джиллиан перехватило дыхание. — Надеюсь, я не причинил вам беспокойство.
— Разумеется, нет.
Глаза у него были глубокие, волнующие и, казалось, притягивали к себе.
— Я все равно не могла уснуть.
— Какая жалость!
Его взгляд скользнул по телу Джиллиан чересчур дерзко. Она вдруг заметила, что халат у нее распахнулся, а тонкая ночная рубашка, надетая под ним, мало что оставляла воображению.
— Зачем вы пришли?
Джиллиан немного отступила и запахнула халат поплотнее.
— Я пришел сообщить вам свой ответ.
Шелбрук сцепил руки за спиной и направился в гостиную.
— Ваш ответ? Сейчас?
— Он у меня все время на уме, — бросил Шелбрук через плечо. — Подозреваю, что и вы не могли уснуть как раз из-за этого.
— Вовсе нет. — Господи, у этого человека недостаток денег восполняется избытком самоуверенности! Джиллиан последовала за ним. — Я, кажется, что-то не то съела за обедом. Или слишком устала, чтобы уснуть. Или матрас немного…
— Джиллиан. — Он повернулся так быстро, что она едва не столкнулась с ним. — Я очень много думал над вашим предложением.
— Ну и как? — спросила она с гулко забившимся сердцем.
— Самое большое препятствие к нашему браку заключается в ваших условиях. Брак лишь по названию — чушь, я не могу на него согласиться.
— Да, но…
— Однако, если память мне не изменяет, вы предлагали, чтобы оставшиеся два месяца мы провели, стараясь получше узнать друг друга и находясь в состоянии, так сказать, пробной помолвки…
— На самом деле я не…
— …в надежде, что к концу этого времени вы поймете, что я не столь уж отвратителен для вас.
— Я не говорила, что вы мне отвратительны!
— Прошу прощения, я хотел сказать, что вам не будет противно делить со мной постель. Это, пожалуй, более точное выражение, не правда ли?
— Да. — Джиллиан тряхнула головой. — Нет.
— Понятно. — Он поднял брови. — Значит, вы переменили мнение и готовы стать моей женой в полном смысле слова.
— Нет! — Ричард бросил на Джиллиан вопросительный взгляд. Она нетерпеливо помотала головой. — Какая досада, милорд, вы меня совершенно сбили с толку.
— Разве? — спросил он с весьма довольным видом.
— Да, именно так.
Джиллиан отвернулась, крепко зажмурилась и прижала два пальца к точке на лбу как раз над переносицей, силясь предотвратить нежелательное сердцебиение, которое, как она знала, может начаться в любую секунду.
— У вас болит голова? — сочувственно спросил Ричард.
— Пока нет, — отрезала Джиллиан, — но, кажется, скоро заболит.
— Позвольте мне.
Ричард подошел к ней сзади и, прежде чем Джиллиан успела произнести хоть слово, легко прикоснулся к ее вискам. Она вздрогнула и открыла глаза.
— Что это вы себе…
— Я пытаюсь помочь вам, — сказал он, легонько притягивая ее к себе. — Расслабьтесь, Джиллиан. — Его пальцы делали едва ощутимые круги по ее голове. — Обещаю вам не кусаться.
— Я ничуть не боялась, что вы меня укусите, — пробормотала она, выпрямляясь, чтобы не касаться его груди.
— Жаль. — Ричард театрально вздохнул. — Было время, когда женщины опасались моих укусов, да и кое-чего еще. Очевидно, я изменился.
— Я знаю. — У него были удивительные руки. — Я знаю о вас все.
— Все?
— Все, что для меня важно.
Она слегка откинула голову, чтобы ему легче было совершать целебную процедуру.
— Вот как?
— Конечно. Я бы никогда не заговорила с мужчиной о столь важном деле, как замужество, не узнав о нем все, что могу.
Однако она не имела представления, что он может делать такие вещи, как сейчас. Глаза у Джиллиан закрылись сами собой.
— Это было бы глупо.
— М-м-м…
Джиллиан было трудно произнести осмысленную фразу. Все ее мысли словно растворялись от его прикосновений.
— Вашей голове сейчас легче?
— Угу…
Джиллиан, расслабившись, слегка прислонилась к Ричарду и отдалась поразительному ощущению, которое вызывали его пальцы.
— Я очень рад, что сумел помочь, — прозвучал у Джиллиан над ухом его негромкий голос.
Где-то в глубине сознания, в той его части, что не была затуманена приятными эмоциями, у Джиллиан возникла мысль, что голова Шелбрука очень близко склонилась к ней, что его движения довольно-таки интимны и что бывшему ловеласу, пусть и переменившемуся, ничего не стоит начать целовать ее шею, плечи или…
— Ну вот. — Ричард опустил руки и отступил так внезапно, что Джиллиан с трудом сохранила равновесие. Смутное чувство разочарования охватило ее, но она прогнала его и постаралась овладеть собой. — Теперь о нашем соглашении.
— Ах да, вы сказали, что приняли решение. — Она повернулась к нему. — И что же это…
Он отступил от нее не настолько далеко, как она предполагала, — меньше чем на шаг, и ее глаза теперь находились на уровне его рта. Красивый рот, губы полные, твердо очерченные и, вероятно, очень теплые. Это определенно рот донжуана, и не важно, изменился его обладатель или нет. Скольких женщин целовали эти губы? Покоряли их? Доставляли наслаждение?
— Джиллиан?
Намек на улыбку чуть изогнул уголки его рта, словно он угадал, о чем она сейчас думает. Джиллиан посмотрела ему прямо в глаза:
— Да?
Веселость мгновенно исчезла из его взгляда. Он смотрел на Джиллиан так, словно видел впервые, — глаза стали темными, напряженными и такими же влекущими, как и губы. Не изведанная до сих пор боль вспыхнула в ней. Она бы душу отдала ради этих глаз! Ради того, чтобы его руки обнимали ее. Пожертвовала бы честью, чтобы почувствовать вкус его губ…
— Джиллиан?
Голос прозвучал чуть хрипло, будто Ричард понял ее желание и разделял его.
— Ричард, я… — Она запнулась. — Я…
— Я считаю, что мы, быть может, отлично подойдем друг другу как муж и жена.
— Ваша жена.
Жена Ричарда.
Жена Чарлза.
Чувство вины, сильное, мгновенное и острое, охватило Джиллиан, ударом отдалось в груди. Она задохнулась и отступила.
— Джиллиан, что…
Она обхватила себя руками, быстро повернулась и пересекла комнату, борясь с возрастающим с каждой секундой паническим страхом. Как могла она подумать о предательстве по отношению к единственному человеку, которого любила, и любила всегда? Многие мужчины добивались ее благосклонности после смерти мужа, но их попытки к сближению не встречали ни одобрения, ни поощрения с ее стороны. За все эти годы вдовства она ни разу не хотела, чтобы мужчина поцеловал ее, не ждала его прикосновений, не жаждала его объятий.
— Джиллиан?
Она глубоко вздохнула и заставила себя успокоиться, что удалось с некоторым трудом, потом улыбнулась Ричарду отчужденной улыбкой, как будто этого момента близости между ними и не было.
— Итак, милорд, каково же ваше решение?
Ричард сощурился и долгую, тягостную минуту пристально разглядывал ее. Джиллиан заставила себя выдержать этот взгляд.
— Ну что ж, хорошо. Я был бы глупцом, если бы не признал, насколько значительно это наследство улучшило бы условия моей жизни. И поэтому я хотел бы… как это лучше сказать… — Он покачал головой, обдумывая, какое выбрать выражение. — «Ухаживать», пожалуй, не вполне подходящее слово.