— Тогда иди один. Я буду ждать здесь, — спокойно сказала она и села у стены.
Влад кивнул и подошёл к двери, под взгляд зрачка камеры. Ему пришлось долго ждать, жать на кнопки кодового замка, получая раз за разом отказ, так как код для входа сменили. Но вот его заметили и дверь раскрылась. И он вошёл в тёмный коридор.
Дверь закрылась сразу же. Будто капкан.
***
Я провожаю человека равнодушным взглядом. То, что будет происходить с ним за этими дверями целиком его забота. Действия других людей будут завесить от слов, которые он произнесёт, и от поступков, которые совершит. Уверена, он не хочет умирать и, как и я, желает найти ответы на вопрос: что же здесь произошло на самом деле.
Я надеюсь, что смогла поселить в нём сомнение к существующей доступной версии.
Мы ждём. Нам совершенно нечем заняться. Погружаться в себя опасно, вдруг именно в момент единения придут люди или амальгамы. Вред могут нанести и те, и те.
Нам предстоит и без того большой риск, на который мы идём сознательно: встреча с людьми. Её нам организует Влад. Я в этом уверена. Он не сможет завраться настолько, чтобы забрать ключ от запертой двери и не упомянуть о НАС. Он не сможет. И этим обречет НАС на нежеланную встречу.
Другой вопрос: как пройдёт эта встреча. Мирно или агрессивно?
Мы в замешательстве. У НЕГО не хватает понимания людей, чтобы строить догадки. А у меня не хватает памяти, чтобы верить в благополучный исход.
Мы не спорим. Это не входит в нашу природу. Решения принимаются в зоне общих суждений на основе наших выводов. Не важно, какие мысли бродят по индивидуальным островкам, спорить с собой, пожалуй, самое бесполезное дело, на какое только можно пойти.
Тишина растворяет время. Это напоминает тьму, в которой мы довольно долго существовали. Там тоже не было звуков, был ужасающий нас покой – статичность происходящего. И мы рвались к точке света, не желая делать наш покой вечным.
Мы были отчаянно храбры и безумны в стремлении выбраться.
Именно поэтому мы здесь такие, какие есть.
Звук раскрывающейся двери заставляет вздрогнуть. Медленно поворачиваю голову и смотрю на Влада. Мужчина напряжен, на лбу капельки пота, в руках длинная трубка бластера.
— Пойдем, — зовет он, не двигаясь с места.
Удивляется обречённости на моём лице. Я знала, что так будет, и не борюсь с его решением.
— Можешь не идти, если не хочешь.
А вот теперь я удивлена. И не я одна. ОН тоже.
Секунда на обмен мыслями.
— Не хочу, но пойду, — говорю и приближаюсь. — ОН тоже полон сомнений в верности твоих решений, однако ни ОН, ни я не видим иных путей. Ты сделал свой шаг, МЫ делаем свой.
Прохожу в дверь мимо Влада и попадаю в пятно яркого света. Поджимаю губы, когда вижу людей. Все они вооружены и готовы убить НАС. МЫ окружены.
Но МЫ спокойно.
Позволяю людям приблизиться и рассмотреть чуждого им пришельца. Чуть наклоняю голову в бок и криво улыбаюсь. Уверена, самых пугливых пробило на холодный пот. Хотя, должна признать, мои пустые глазницы, из которых мерцает золото зрачка, бледная кожа без вен и кривящаяся маска на боку головы – этого достаточно для сильного испуга.
Передо мной встаёт человек, смутно знакомый человек, и моё лицо искривляется в отвращении. Делаю шаг назад.
Наше поведение вводит его в ступор. Он смотрит на нас и молчит мучительно долго:
— Ты…— он хочет что-то сказать, но МЫ перебиваем его:
— Ключ и карту с кодом.
Наш голос пугает людей и едва не заставляет их нажать на курки. Чудом они сдерживаются.
Не повторяю ошибки, в этот раз говорю только я:
— Дай нам ключ и карту с кодом от лаборатории.
— Зачем? — требование пугает этого человека.
— Узнать ответы и… — наконец понимаю, чего мы хотим, — исправить то, что вы натворили.
Слышу смех. Истеричный и тихий. Люди не верят в возможность исправить сотворенный ужас. Но мои слова интересуют их. Среди людей есть как солдаты, так и мирные жители: учёные, техники, врачи. Это видно по их одеждам.
— Что вы имеете в виду? — спрашивает женщина средних лет.