Я полна сил. А ОН как никогда близко и как никогда слаб. Он нуждается во мне даже больше чем я нуждаюсь в нем. Хрупкий. Маленький огонек, который однажды чуть не погас.
Вспоминаем. День нашей встречи принес много боли.
Это неприятные воспоминания, но мы принимаем их. Пересматриваем как уже знакомое кино. Как будто смотрим фильм с двух экранов и видим с обоих сторон баррикад. И там, и там боль и трагедия.
…
Кара видела страшное – неудачное первое слияние. Человека буквально расплавило. Он умер. Однако ГОСТЬ не смог покинуть его тело. Он остался покалеченным и не способным прокричать остальным: стойте! Метался в луже из плоти как зверь в клетке. Неуслышанный, оглохший, потерянный.
Кара была напугана увиденным, попятилась и попала под ЕГО взгляд.
ОН видел тень с двумя душами. И душа Кары очаровала его: трепетная и целеустремленная. Более решительная чем ОН и полная сострадания. Однако ОН не спешил сливаться с ней. Понравившаяся душа была слишком тревожна и не подавала знаков желания. Не давала разрешения. И его внимание привлекла вторая душа, которая была рядом с душой Кары.
Маленькая, теплая, едва тлеющая угольком, эта душа нуждалась в нем. Она выглядела будто вот-вот погаснет. Будто она умирала. Разве можно было оставить ее? ОН не понимал, почему душа рядом не предпринимает попыток помочь. Не ведал, что души людей в начале жизни всегда такие. Думал, что спасает.
Все еще колеблясь, ОН вошел в чужой мир.
Разве мог ОН знать какую ошибку совершает? На какую участь всех обрекает?
Маленькое существо отдалось слиянию и было радо ему. Оно не знало иной жизни кроме утробы и было готово прийти в мир в любом обличии.
Но первоначальные выводы были ошибкой. ОН понял это когда стало слишком поздно. Когда слияние с тлеющей душой было завершено и был дан клич остальным ГОСТЯМ, что ЛЮДИ не против принять их.
Вторая душа – трепещущая, перепуганная, сжавшаяся от боли – едва не убила его криком отчаяния. Только соприкоснувшись с ней – со зрелой душой человека, наделенной эмоциями, мечтами и желаниями – ОН понял свою ошибку. Но уже ничего не мог исправит. Разве что отпустить поглощенную маленькую душу.
Но как?
ОН уже не мог вырвать ее из себя не отдав половины СЕБЯ. И он отдал. Без сожалений, не сомневаясь. Только бы попытаться исправить совершенное зло. Ведь ранее его вид никогда не встречался с материальными существами. ОН просто не знал, что люди не живут без тел. Не знал, что влияние слияния эти дела изменяет. ОН умолял простить ЕГО.
Но маленькая душа, вырвалась на волю и понеслась во тьме точкой света. Она не знала за что должна прощать.
ОН кричал от ужаса, бился в агонии и смог остановить слияние с женщиной по имени Кара. Воззвал к ней и звал пока не добился ответа.
Бедняжка. От нее почти ничего не осталось. И тогда он отдал ей оставшуюся половину себя. Впервые ОН познал смерть и был готов принять ее.
Там в темноте, Кара держала его тусклый огонек. Вот-вот тот должен был погаснуть. Но Кара, всегда добрая Кара, прижала его к себе и согрела светом их общей души. Она не отвергла их слияния и позволила стать теми, кем они стали.
И тогда МЫ осознали, как можем исправить совершенные людьми и ГОСТЯМИ ошибки. И тогда, еще слабые, неуравновешенные, не закончившие объединение, мы повернулись к точке света. Маленькая душа уже нашла выход и призывно мерцала вдалеке.
Мы вернулись на станцию…
…
Казалось это было давно. Мы сливались воедино пять долгих мучительных лет, но для нашего общего существа года слились в минуты воспоминаний.
Мы простили себя. Кара простила нас. Маленькая душа не злилась на нас. Мы трое готовы закончить начатое и спасти всех.
МЫ закончили слияние.
За это время ситуация на станции «Фора-7» кардинально изменилась в худшую сторону.
***
Стас вертелся на стуле, словно ребенок на карусели. Дополнял картину инфантильности песенкой под нос. Но смотрел вовсе не детские программы: экраны показывали съемки в реальном времени с камер наблюдения.
Выжившие в жилом секторе толпились в обеденной и старались не терять надежду. Солдаты в лаборатории патрулировали пустые комнаты, курили по углам, обменивались планами на будущее. Влад стоял в изоляторе с видом озлобленного великомученика. А камера в вентиляции показывали приближающийся сгусток плоти.
— Иди к папочке, — позвал его ученый, будто амальгама могла услышать. Затем Стас перевел взгляд на круглую комнату где находилась пойманная разумная амальгама. Компактная, уместившаяся в небольшой колбе, расплавленная как первый доброволец. Но живая и мыслящая.