Темные глаза королевы вспыхнули надеждой.
— Так вы действительно можете помочь?!
Ну как я могу обещать что-то конкретное, когда не видела то, с чем мне придется столкнуться? Я даже приблизительно на богиню пока не тяну. Только как об этом сказать матери, чье сердце едва не выпрыгивало сейчас из груди?
— Пока речь идет о простом осмотре, давайте будем отталкиваться от этого?
Виктория прекрасно владела собой. Она грациозно встала с кресла и, наградив меня взглядом полным высокомерного превосходства, повелительно проговорила:
— Нас не должны видеть вместе, по крайней мере, пока не было съезда врачевателей. Поэтому я буду ждать вас возле портретной галереи у Сиреневой башни. Постарайтесь не привлекать к себе внимание.
Об этом она могла меня и не просить: нарываться на шныряющего по всем углам Гаспара, мне сейчас было тоже не с руки. Едва ее величество ушла, как я повернулась к Самаэлю, но все заготовленные слова возмущения застыли и так и не были сказаны вслух. А зачем тратить силы, когда и так все понятно? Он с невозмутимым видом, вместо того чтобы пояснить свою ложь, разливал по бокалам темно-красное вино. Меня всегда удивляла особенность его народа быть всегда как лед, спокойным и размеренным: по крайней мере, внешне.
— Нам надо поговорить, — заявила я, понимая, что он будет, как всегда, увиливать.
Едва речь заходила о Мудрецах Севера, способных освятить наш союз, после чего я хотя бы смогу спокойно обнять своего мужчину, чтобы после этого он не потерял собственное «я», Самаэль быстро ретировался. Я знала, что обычно у синигами именно женщины зачастую растворялись в избранниках, если жених не соглашался преподносить дар за невесту. Отдав то, что просили Мудрецы, синигами подтверждал любовь к своей женщине, оставляя ей разум и свободу, правда, большая часть мужчин предпочитала все-таки иметь рядом просто тень.
У нас же с Самаэлем все наоборот, из-за особенностей моей крови: после благословения брака, стать тенью рисковал именно он. Я была готова отдать этим Мудрецам все, что они хотят, лишь бы жить полноценной жизнью, но синигами почему-то встал на дыбы и отказывался вести меня к ним!
Самаэль попытался улыбнуться и аккуратные клыки, гораздо более длинные, чем у людей, хищно блеснули в полутьме:
— Мы обязательно поговорим, главное, не волнуйся. Попробуй, это урожай прошлого года…
Я в полнейшем ступоре посмотрела на протянутый бокал и начала заводиться. Он постоянно пытается оградить меня от всего на свете, что хорошо, но забывая, что это жизнь и мне нужен не защитник, а любимый мужчина! Я не хочу всю жизнь прятаться и ждать, когда меня соизволят просветить относительно происходящего. И вообще, мне уже пора задуматься о детях.
— Мы поговорим сейчас, — я подняла на мужчину ледяной взгляд.
Эль не дрогнул, как будто все что происходило, было забавным недоразумением.
— Я тоже скучал. Может, расскажешь, как там Орден, не самоликвидировался после того, как ты приехала? Я так понимаю, посвящение в рыцари ты не прошла.
Бокал я не взяла — это преступление пить перед осмотром.
— Пройду, это вопрос пары недель. Эль, я не спрашиваю, почему нельзя было сказать мне, как есть. Ты же знаешь, я бы сделала все, как ты просишь. Все эти фантазии, недоговорки… Я ведь сразу поняла, что никакого выхода ты не нашел!
Синигами спокойно отпил из бокала, демонстративно прищурился, смакуя вино, и только после этого соизволил отреагировать:
— Ты о Виктории? Мне пришлось, потому что я понимаю, как для тебя важно то, чем ты занимаешься в аз-Зайтуне и знал, что помощь королеве ты сможешь повернуть в свою пользу. Как видишь, не ошибся.
Правильно думал, но все омрачается тем, как ты это обставил. Как мне верить тому, что лукавит в таких мелочах, хотя ничего такого в этой ситуации, что требовало бы такого, я не увидела!
— Ошибся, Эль. Не надо было разыгрывать комедию из нашей с тобой проблемы, но раз ты сам поднял эту тему… Почему ты избегаешь Мудрецов? Что они требуют от меня взамен на сохранение твоей индивидуальности?
Самаэль, наконец, чуть вздрогнул, видимо он не ожидал, что я сделаю такой резкий переход к интересующей меня теме.
— Яра, не переживай по этому поводу, — он попытался беспечно улыбнуться, но вышло у него это не очень, — как я говорил, мы поедем ко мне на родину после практики и сыграем свадьбу. Мои родители тебя уже ждут.
— Говорил, — согласно кивнула я, — только мне не нужна рядом бессловесная кукла! Я не пойду на подобный шаг, зная, что это привяжет тебя ко мне навсегда, и ты никогда даже слово «нет» сказать мне не сможешь.
— Что ты хочешь этим сказать?
На белом восковом лице синигами отразилась паника, которую он тут же запрятал куда-то вглубь себя, но я успела это заметить и сделать определенные выводы. Он так боится меня потерять, что готов добровольно примерить роль марионетки, лишь бы быть рядом. Но как ему объяснить, что такой жертвы мне не надо? Прости, Эль, но этого принять я не смогу.
— Если ты не расскажешь мне, что потребовали Мудрецы в обмен на нашу нормальную жизнь с тобой, — медленно проговорила я, специально растягивая слова, чтобы они лучше доходили до мужчины, — никакой свадьбы не будет.
Самаэль выронил бокал и смотрел на меня с таким отчаянием, что я почувствовала себя палачом. Но так лучше, чем видеть, как прикасаясь к нему, я вытягиваю из него жизнь.
— Я не требую ответа прямо сейчас, подумай. Думаю, трех дней тебе хватит, я приду так же вечером и Эль…
Мужчина молчал, это пугало больше, чем, если бы он хоть как-то выказал свое отношение к происходящему.
— Не ломай нам обоим жизнь. Гораздо проще все обсудить в самом начале, чем потом исправлять ошибки, которые возможно уже и не исправить.
Оставаться с ним в одном помещении, было не выносимо, и, развернувшись, я буквально выбежала из апартаментов, но, не увидев перед собой препятствие, неизвестно откуда появившееся, стукнулась лбом обо что-то твердое и тут же услышала злобное шипение.
— Раймунд? — пораженно воскликнула я, — ты что, следишь за мной?
— Нет, — молодой рыцарь с достоинством отряхнул сюрко и вытянулся, чтобы казаться выше, чем я, но, разумеется, у него этого не получилось, — просто присматриваю. Мне показалось, что это не будет лишним.
А мне показалось, что не будет лишним отправить его к чертям, но не успела. Впереди, в полутемной арке мелькнул светлый, до боли знакомый силуэт. Если бы я не знала, что магистр Ордена находится рядом с дворцом, всего в нескольких минутах в госпитале, не поверила бы своим глазам! Но почему он здесь в такое позднее время, да и как вообще он мог встать, если, по словам Вернера, прикован к кровати и готовится отойти в мир иной? Схватив возмущенно пискнувшего Раймунда за запястье, я с силой потащила его к той самой арке. Мне же нужен свидетель того, что я не сошла с ума, если увижу своего приемного отца еще раз?
— Ярослава, вы мне сейчас руку оторвете, если будете так тянуть!..
— Тише вы, — шикнула я, ступая буквально на цыпочках, рыцарь, посмотрев на мои старания, стал идти так же бесшумно и уже не пытался возмущаться.
Все-таки есть что-то хорошее в Орденах: дисциплина там, на высшем уровне, и пользоваться ее плодами одно удовольствие. Я с бешено стучащим сердцем выглянула в коридор, но там никого не было, только бесконечные арки сквозных порталов, огромные портреты и магические свечи на красивых витых подсвечниках, прибитых к каменным стенам.
— Никого…
Раймунд хотел сказать какую-то гадость, но взглянув в мое расстроенное лицо, неожиданно мягко поинтересовался:
— А кого вы ожидали увидеть, призрака?
Несмотря на длинную белую рубаху, магистр меньше всего напоминал приведение, да и двигался он очень энергично. В такие галлюцинации мне просто не вериться.
— Один знакомый… А что там, в конце коридора?
Раймунд проследил за направлением моего взгляда и неуверенно пробормотал:
— Там нет жилых помещений, библиотека, закрытый фонд и лестница, ведущая на первый этаж, сразу в сад, минуя основное здание. Хотите посмотреть?